Пойманная

Глава первая

КРИКЕТ

– У тебя десять минут, – прорычал Шмидт, швырнув мне костюм. – Надень это и выходи обратно. Найди какие-нибудь подходящие туфли.

Он указал на комнату позади меня. Рокотание песни, которая играла в зале, раздавалось сквозь тонкие стены и отдавалось даже в пол. В воздухе витал запах несвежего пива и сигаретного дыма.

Я оглянулась по сторонам, впитывая свою новую реальность. Комната была маленькой – чуть больше кладовки. Флуоресцентная лампа, ввинченная в потолок, освещала пространство грубым светом. Рядом со мной стояли две стойки для одежды на колесиках; на них висели неглиже и, наверное, самые откровенные наряды в мире. Красное кружево, блестящий металлический ламе, юбки чирлидерш и школьниц, топы, открывающие живот. На полу стояли ряды туфель с каблуком как минимум в четыре дюйма высотой во всех цветах лакированной кожи. Одним своим видом, они будто говорили «возьми меня здесь и сейчас».

Я посмотрела, что Шмидт сунул мне в руки. Наряд медсестры. Белое платье – если его можно так назвать – с короткими рукавами и даже более коротким подолом и застежками-липучками спереди вместо пуговиц. Под него я должна была надеть белый топ-бикини состоящий из двух крошечных треугольников и стринги в таком же стиле – тоже белого цвета, с красным крестом на передней части, как будто моя промежность была центром медицинской помощи.

Мой живот скрутило от мысли о том, чего они от меня ожидали. Я не могла выйти туда и раздеться! Я не могла даже надеть этот костюм.

– Я не могу этого сделать, – умоляла я. В последний раз. Я делала это последние два часа с того момента, как они забрали меня из моей квартиры.

– У тебя нет выбора, дорогуша.

Шмидту – я предполагала, что это его фамилия, но на деле это было все, что я о нем знала – было лет пятьдесят. Сложен он был словно бочка с виски, к его губе прилипла сигарета. Я видела, что он носит пистолет на поясе брюк. Ничего необычного, учитывая, что это Монтана и здесь все носят оружие, даже тщедушные старушонки, но я рассудила, что его пистолет был не столько для защиты, как для исполнения его желаний.

Хоть он и не тронул меня, я знала, что он без колебаний сделает это, если захочет. То же касалось и его пособника, Рокки. Особенно, учитывая, что Рокки схватил и выволок меня из квартиры, затолкав в мою собственную машину. У меня не было иного выбора, кроме как отвезти нас в это убогое местечко на окраине города. Я подумывала о том, чтобы выпрыгнуть на светофоре, но знала, что Рокки бы просто затащил меня обратно, взбешенный моей выходкой.

Может, все же было бы лучше, если бы я выпрыгнула на перекрестке. Я не могла обойти Шмидта, ведь он был шириной почти с дверной проем, но даже если бы мне это удалось, Рокки маячил за ним. И учитывая, что оба были вооружены, я не рискнула. Я не думала, что они способны на убийство, но изнасилования от них можно было ожидать. Их способ убеждения, вероятнее всего, включал в себя поставить меня на колени или положить на спину на ближайшей горизонтальной поверхности.

– Я заплатила вам сколько должна была, – напомнила я ему. Снова. В моих словах сквозило отчаяние.

На это он засмеялся. Его взгляд блуждал по моему телу, переходя от джинсов к футболке.

– Но не проценты.

– Я и их выплатила. Двадцать процентов.

Он ухмыльнулся, медленно качая головой, словно разговаривал с идиоткой. Может, я и была идиоткой, учитывая, что я стояла в задней комнате убогого стрип-клуба.

– Дорогуша, я сказал тебе, что это сложные проценты. Разве ты не учила ничего об этом в том понтовом колледже, ради которого ты одолжила деньги?

Благодаря урокам анатомии и физиологии, я бы могла порвать его переднюю крестообразную связку, если бы ударила его в колено, как мне того хотелось. Но на этих уроках не было ничего, что могло бы подготовить меня к тому, что меня надул ушлый подпольный ростовщик, и что теперь с этим делать. Брать у него деньги было полным идиотизмом с моей стороны. Диплом, ради которого я так тяжко работала, был практически у меня в руках, да только каждая новая выплата отбрасывала меня назад вне зависимости от того, как много дополнительных смен я брала.

Он ухмыльнулся, обнажая свои кривые желтые зубы. Он одурачил меня, и у меня было сильное подозрение, что этот сложный процент никогда не исчезнет. Я была в заднице. В полной заднице.

– Этот наряд особенный, ведь ты учишься, чтобы стать медсестрой, не так ли?

Меня затошнило, когда я поняла, что он помнит почему я вообще одолжила у него деньги. Черт возьми, ведь это было не для того, чтобы покупать наркотики! А для колледжа, чтобы я смогла стать лучше! Как долго он за мной следил?

– Я не знаю, как танцевать стриптиз, – сказала я, облизывая пересохшие губы. Я говорила очевидное. Я едва могла танцевать – мои друзья всегда поддразнивали меня за то, что я никогда не попадала в ритм.

– Ты раздеваешься каждый чертов день, – возразил он. – Это не так уж и сложно. Покуда ты показываешь свои большие дыньки и дразнишь парней проблеском того, что у тебя под юбкой в самом конце, никто и не узнает.