Пойманная мечта

— Конечно нет. Я сама узнала только что. И я не собираюсь ему говорить.

Кейт тяжело дышала:

— Ты думаешь, что он ничего не заметит?

— Он и не должен ничего замечать.

Она уйдет. Отправится куда-нибудь и родит ребенка. Ее мать, конечно, поможет, но она хотела, чтобы это сделала Кейт. По крайней мере, сообщила об этом матери.

Кейт смотрела на нее. Она вся тряслась:

— Не смей… Даже не думай об этом.

— О чем? Что плохого в том, что у ребенка не будет отца?

Миллионы женщин находятся в такой ситуации. Да, это не идеально, но это не преступление.

— Избавляться от него, — прохрипела Кейт. — Ты не можешь. Ты не должна.

Пришла очередь Беллы уставиться на нее. Она никогда не видела Кейт в таком состоянии. Казалось, что ее лицо исчезает. Превращается в отражение горя.

— Это будет все время преследовать тебя, — продолжала Кейт. — Ты будешь думать об этом каждый раз, когда увидишь младенца. Каждый раз, когда должен быть его день рождения. Будешь считать, сколько исполнилось лет, и гадать, умел бы он уже ходить или говорить.

Что-то в кастрюле уже горело. Белла почувствовала запах, но ничего не сказала. Вид Кейт был невыносимым. Она с трудом дышала.

— Ты… ты делала аборт? — прошептала Белла.

— Нет! — с горячностью ответила Кейт. — И я не собираюсь. Я просто не могу…

— Тебе и не нужно. — Белла покачала головой. Это все казалось нереальным.

— Это я беременная.

— Ты не понимаешь! — Кейт теперь кричала.

Спокойная, уравновешенная Кейт никогда не кричала. И никогда не выглядела вот так.

— Не только ты беременна.

— О боже… Кейт, ты беременна?

Слова крутились у Беллы в голове, но не она произнесла их. Обе повернулись к двери. Там стоял Коннор, и он был так же бледен, как и Кейт.

Кейт в отчаянии вскрикнула.

— Прости, — проговорила она. — Мне так жаль…

Она развернулась и выбежала.

Белла не могла пошевелиться. Она смотрела на Коннора. Он смотрел на нее. Он по-прежнему был бледен, и его лицо ничего не выражало. Он казался… холодным. Злым? Может быть. Ужасающим? Определенно.

— Выключи плиту, — тихо проговорил Коннор. — Пока весь дом не сгорел.

Он развернулся и пошел за Кейт.

Бедная тетя. Белла выключила сгоревшую кастрюлю. Она не знала, что делать дальше, потому что весь мир рушился вокруг нее. Значит, вот что так волновало Кейт. Вот почему она не радовалась предстоящей свадьбе. Никто из них не хотел детей. Неужели все отменят?

Нет, пожалуйста, нет. Белла опустилась на стул и закрыла лицо руками. По какой-то необъяснимой причине ей казалось, что это ее вина.

* * *

— Прости, Коннор.

Сердце Кейт разрывалось. Она чувствовала, как оно разбивается на куски и осколки впиваются в кожу. Она стояла в саду, когда Коннор подошел сзади и обнял ее.

Она отчаянно хотела повернуться к нему и уткнуться лицом в его грудь, позволив своей боли вылиться в слезах, но Кейт поборола это желание. И от усилия задрожала всем телом.

— Я знаю, что это последнее, чего бы ты хотел. — Ее голос тоже дрожал. — Что ты никогда не хотел детей из-за Пиппи.

Она вздохнула, когда почувствовала, как руки Коннора прижимают ее к себе. Пиппи была младшей сестрой Коннора. Девочкой, о которой так долго мечтали родители. Она заболела лейкемией и в конце концов умерла. Семья распалась. С то го момента Коннор твердо решил, что не допустит повторения истории. Что он сказал ей тогда? Что дети — это потенциальная бомба, готовая взорваться в любой момент и уничтожить всех. И он никогда не собирался так рисковать.

Коннор был потерянным маленьким мальчиком. Забытым и брошенным, охваченным чувством ненужности и нелюбви. Кейт знала это чувство, и связь между ними была такой сильной, что, услышав эту историю, она осознала, как сильно любит его. Она хотела обнять его и показать, насколько он желанен.

Невероятно, не так недавно ей казалось, что у нее впереди вся жизнь, чтобы доказать ему свою любовь. Но сейчас она была беременна, и он не захочет разбираться с этим. Может, он не сможет справиться. Она навсегда потеряет его. Кейт уткнулась лицом в грудь Коннора.

— Я знаю, что можно легко… все исправить, — с трудом проговорила она, — но я не могу, и я даже не могу тебе сказать, потому что…

Ее тело затряслось сильнее. Коннор крепче обнял ее.

Он приподнял ее голову. В его глазах она не увидела злости или неприятия. Коннор казался грустным, и это причиняло еще больше боли.

— Никогда не думай так, Кейт, — произнес он. — Ты можешь все мне рассказать. — Он легко коснулся ее лица. — Я знаю, что с тобой случались плохие вещи. Как я могу об этом не знать? Ты помнишь первый раз, когда мы пытались заняться любовью?

Конечно, она помнила. Это была катастрофа.

— Эти плохие вещи… То, что тебя изнасиловал так называемый парень, нам помешало.

«Помешало» было мягко сказано. Отношения могли бы так и не начаться. А теперь эта беременность обрекала их грядущий брак.

— Ты не все знаешь, — прохрипела Кейт, высвобождаясь из рук Коннора.

— Так скажи мне, — тихо ответил Коннор.

Кейт тяжело сглотнула:

— От изнасилования были… последствия.

Коннор замер.

— Ты забеременела?

Она услышала, как он резко вздохнул.

— Ты сделала аборт?