Пойманная Менасом

Ная не могла с ним поспорить. Харкосы были наисильнейшей расой во всей системе. Как и потомки переселенцев с Земли, харкосы были людьми, но гораздо крупнее и куда более ужасающими. Однако Ная насмотрелась на них в Конноре и не хотела, чтобы ее поймали во время Захвата — архаичной погони, устраиваемой каждый квартал с целью предоставить небесным воинам невест.

И хоть у харкосов на родной планете были женщины, воины оказались от них на расстоянии десятков тысяч световых лет. В обмен на защиту системы они брали природные ресурсы вроде полезных ископаемых, еды…и женщин.

Незамужние девушки возрастом от восемнадцати до тридцати лет имели право на участие в Захвате. Чиновники из Города — правительственного центра Каликса — каждый квартал выбирали населенный пункт и вычисляли, сколько девушек потребуется, чтобы хватило всем участвующим небесным воинам. На этот раз должно было бежать девятнадцать молодых женщин, чьи номера выпали в лотерее, проведенной мэром ранее утром. К восходу солнца по всему городу висели бы дубликаты списка.

Но в отличие от девочек, отчаянно пытавшихся избежать Захвата, Ная была готова на все, чтобы в нем участвовать.

— Ты ведь в курсе, что шансы осуществить твой план равны нулю?

— Как и всякий раз, когда мы вывозим с Каликса семьи в колонию Джеско или в Безопасную гавань, Дэнни. Но мы все равно это делаем.

Засунув руку в передний карман куртки, Данкирк достал заказанные Наей паспорта и разрешения на полет.

— Они не такие хорошие, как раньше, но художницы больше нет с нами.

Ная потянула за фонарик у него на шее и быстро просмотрела поддельные документы. На Каликсе не было никаких технологий. Все официальные документы писались чернилами на бумаге. Зато в колониях потомки землян использовали более продвинутые и эффективные методы. Через несколько дней, когда Ная и Дженни встретились бы в Безопасной гавани с контактным лицом Данкирка, их паспорта сменили бы на идентификационные чипы.

— Неплохо. Достаточно хорошо, чтобы мы прошли таможню на влете в колонии, — Ная забрала документы и спрятала во внутренний карман куртки. — А что случилось с художницей?

— Ее захватили, — Данкирк указал вверх.

— Какой ужас, — скривилась Ная.

— Нет, если верить тому, что я слышал, — ответил он. — Кроме того, она из Харпера. Не знаю как ты, но по мне так лучше рискнуть с небесным воином, чем жить в болоте. Возможно, там, на инопланетных судах, не так уж плохо.

— Откуда тебе знать? Захваченная женщина вынуждена обрубить все связи. Она больше никогда не сможет поговорить со своими друзьями или семьей.

— Не думаю, что это правда. Говорят, некоторые девушки общаются со своими родными. И у художницы есть сестра, которая теперь делает кое-какую работу для «Красного пера». Она была одной из последних, кого мы успешно вывезли из Харпера. Полагаю, она считает, что должна нам, поэтому расселяет незамужних женщин и овдовевших матерей на явочных квартирах в колонии Джеско и в Безопасной гавани.

— Она действительно должна нам. Каждый, кто принимает помощь «Красного пера», должен ему ответную услугу.

— И снова ты со своим кодексом чести, — Данкирк закинул в рот две жевательные резинки и вздрогнул, начав жевать. — Как бы то ни было, ее сестра в колонии сказала мне, что художница счастлива со своим новым мужем на «Вэлианте» и живет жизнью, какая нам и не снилась.

— Очередная чушь, придуманная, чтобы скрыть происходящее на небесных судах, — подозрительно прищурилась Ная.

— Думай как тебе угодно. А я хочу верить, что художница счастлива. Только луны знают, чего она заслуживает, особенно после ареста и публичного унижения за то, что нарисовала для нас те бюллетени.

Ная вспомнила, какой ужас почувствовала, узнав, что женщина — тогда еще подросток — была арестована за распространение информации. Власти приговорили ее к публичному обриванию — наказание, предусмотренное для проституток — и унизили на деревенской площади. Слишком жестокая кара для кого-то настолько молодого.

Ная заметила, как вздрагивал Данкирк при жевании.

— Дэнни, зуб снова тебя беспокоит?

— Он убивает меня. Жевание помогает. В жвачке содержатся масла трав, помогающие не хуже обезболивающего.

— Ты должен вылечиться, пока не подхватил инфекцию и не умер. Сходи к Грифу, пусть вырвет его.

— Я не позволю какому-то пьяному медведю выдергивать проклятый зуб из моей головы, Ная! — проворчал Данкирк.

— Не будь плаксой! Гриф вырвал у меня зубы мудрости, когда мне только исполнилось шестнадцать.

— Да, ну, в общем, ты другой породы, детка. Все мои предки были нытиками. Я обожаю анальгетики, известные в более цивилизованных местах вроде Города и колоний.

— Если ты не планируешь подкупить одного из лицензированных городских дантистов, только чтобы записаться на прием, а потом заплатить непомерные взносы за доступ к аптеке и медицинское обслуживание, то у тебя нет выбора. Просто забей, напейся и выдерни, — закатила глаза Ная.