Пойманная в капкан

С момента когда мы вернулись из укрытия к людям, к шуму, к вездесущей прессе, все пошло под откос. Я оказался не готов к пристальному вниманию. Нет, я публичный человек и привык к тому, что каждый мой шаг рассматривается под микроскопом. Но не хотел, чтобы вся эта шумиха очернила Мандаринку.

Анализируя события прошедших недель, теперь видел, желание стереть её в порошок, показать в истинном виде дрянную натуру, рассеялось ещё в те наши первые стычки в доме отца. Пусть я ещё не отдавал себе в этом отчёта. Но моим единственным стремлением всегда было лишь обладать ей. Даже после всей той уродской истории, она так же прочно владела моими мыслями, желаниями. Отрицая это, лишь сильнее увязал в своей одержимости. И если в моменты ревности и злости я наивно полагал, что мне будет достаточно лишь одного раза, чтобы избавиться от её колдовства. То заполучив то, о чем грезил годами, понял, теперь я её не отдам.

Ждал Алису в самолёте, посматривая на часы и опасаясь, что передумает и сядет на другой рейс. Мне же хотелось урвать ещё хоть немного её внимания. Не смотря на заверения Мандаринки, знал, стоит самолету приземлиться в Эл-Эй и она снова ускользнет от меня. Смогу ли я тогда и дальше шантажировать ее и заставлять силой выбрать меня? Не уверен. Я теперь ни в чем не уверен. И это чёртово чувство выбивает у меня почву из-под ног. Заставляет сомневаться в себе. Такого со мной не было уже очень давно. С детства. И это забытое состояние пугало. Оно не предвещало ничего хорошего. Неуверенность заставляет совершать ошибки, действовать на эмоциях. Способна разрушить. Эта страсть станет моей погибелью.

До вылета осталось двадцать минут. Я уже не надеялся увидеть свой огонек, рыжеволосую мечту. Когда надежда почти полностью меня покинула, уловил запах знакомых цитрусовых духов, а затем Алиса плюхнулась на соседнее кресло.

— Наконец-то! — выдохнул с облегчением, притянув ее к себе и набрасываясь на мягкие губы поцелуем.

Сладкая, теплая, нежная, отвечала мне, лаская в ответ. Застонал, когда нежный язычок переплелся с моим, проталкиваясь мне в рот. Возбуждение, электрическими разрядами пронеслось телу, выбивая из головы тревогу и тяжелые думы. Сердце разгоняет кровь по венам, кидая в жар. Готов был взять ее прямо здесь и сейчас, наплевав на других пассажиров, бортпроводников и того, что через несколько минут мы должны взлетать. Она оплела меня руками, скользя тонкими пальцами по шее, голове, плечам. От каждого прикосновения мурашки. Стояк болезненно упирался в ширинку, требуя, чтобы его выпустили наружу.

— Прошу вас занять места и пристегнуть ремни. Через пять минут взлетаем, — разрушил момент голос незнакомой девицы.

Алиса сразу натянулась как струна, зажалась и выскользнула из моих рук. Юркнула в свое кресло. Лицо пылало. Ярко-розовая, в цвет зацелованных губ. Её смутило то, что нас увидели. Не смотря на решительный настрой она не хотела, чтобы люди знали о нас. Не верила в меня, переживала, что стала изменщицей. Не столько боялась за свою репутацию, сколько не хотела выставить в дурном свете отца. Но даже если бы они расстались до начала наших с ней отношений. Ситуация все равно выглядела бы погано. Это понимали все. Даже я.

Уговорил пересесть её к окну, подальше от любопытных взглядов. Даже в премиальном классе, люди из вежливости старались делать вид, будто ничего не замечают, но то и дело посматривали на нас с Мандаринкой, смущая её. До самого взлета, Алиса оставалась отстраненной и погруженной в свои мысли. Вместе с тем как самолет отдалялся от острова, чувствовал, как девушка отдаляется от меня. Она буквально ускользала из моих рук. Держал ее за хрупкую ладонь, гладил пальцем костяшки и тонкую кожу, а внутри все сжималось. Не моя она ещё. Пусть со мной, но пока не приняла решения стать моей.

До посадки успел урвать еще несколько поцелуев. От которых нутро холодело еще сильнее. А я до одури, до безумия хотел заклеймить ее, привязать, получить подтверждение, что со мной, не только телом, но и мыслями. Алиса будто чувствуя это, робко улыбалась, стараясь изобразить беззаботность, но я видел, насколько она боялась возвращения. Как и я. Но все наши предположения о возможных преградах оказались ничем, по сравнению с сукой-реальностью.

— Ты уверена, что не хочешь ехать со мной? — спросил в очередной раз перед выходом из самолета. — Может забьешь на совесть и просто порвешь с ним через сообщения?

Улыбнулся, пытаясь спрятать за неудачной шуткой своё истинное желание.

— Так нельзя. Мне нужно поговорить с ним. Я и так предала его. И твои отношения с отцом.

— Об этом тебе точно не стоит переживать. Алиса, — взял её за руки, заглядывая в голубые глаза, — он непростой человек. Жестокий. Я боюсь не того, что ты передумаешь. Его реакции на новость опасаюсь, понимаешь? За тебя боюсь.

— Всё будет в порядке, — робко улыбнулась Мандаринка. — Не демонизируй его. А я не хочу быть еще большей дрянью. Как минимум, он заслужил человеческого расставания.

— Ты уверена, что мне не нужно находиться поблизости? Я буду собирать вещи в гостевом доме.