Пойманная

Зарн боролся с удерживающими его стражниками, но несмотря на мускулистое телосложение и высокий, шесть футов шесть дюймов, рост, не смог совладать с генномодифицированными, тяжелее его на сотню фунтов каждый, гигантами-стражниками, возвышающимися над ним на полтора фута.

Если бы Санджа была женщиной, у него был бы шанс побороться за нее. Но она домашний питомец — любимый питомец — но лишь питомец, и этим всё сказано.

«Мне всё равно, даже если она лишь домашний питомец, я не могу позволить ей сойти с ума. Не могу позволить ей пережить мучения и пытки, которые испытывал на себе много раз». Но как он сможет остановить всё это? Как ему спасти её от жуткой хватки всеотца, спасти от безумия и боли, от этого ужасного алчущего сканирования?

В его голове снова раздался голос всеотца.

«Ты и правда думал, будто что-то сможешь скрыть от моего сканирования? О, кое-что ты всё же смог утаить…»

«Да, кое-что, — мрачно подумал Зарн. — И если он не смог выудить из моего сознания код от апартаментов, то наверняка увидел нечто другое. Например, план, который я составил на случай, если обнаружат Санджу». Он похолодел, вдруг осознав, что должен сделать.

— Санджа, — отчетливо позвал он, молясь, чтобы урлик услышала и повиновалась его приказу. — Санджа, иди ко мне, девочка. Давай.

Она задрожала в крепкой хватке стражника, сопротивляясь вторжению всеотца. Она боролась… боролась изо всех сил, чтобы вернуться к любимому хозяину.

И каким-то чудом любовь победила принуждение.

Вопреки всему, Санджа вырвалась из хватки всеотца и его стражника и бросилась в объятия Зарна. Едва не вывернув руки, Зарн нашел в себе силы освободиться от стражников и поймал её.

— Хорошая девочка, — пробормотал Зарн, уткнувшись лицом в её теплый загривок. У него не было времени, всеотец уже отдавал приказы, и громилы-стражники направлялись к ним, готовые вырвать её из его рук и снова отдать на пытки. — Но я этого не допущу, — пробормотал Зарн, яростно сжимая её в объятиях. — Я больше не позволю ему причинить тебе боль, девочка моя.

— Поймайте сучку, — приказал всеотец. — Приведите её ко мне и удостоверьтесь, что мой никчемный сын больше не вырвется. Отпусти её, — прорычал он Зарну.

Зарн почувствовал ментальное принуждение… и каким-то образом ему удалось его преодолеть. Всего лишь один раз, но ему удалось не подчиниться. Он крепко сжимал Санджу в объятиях и игнорировал приказы отца.

— Извини, девочка. Мне жаль. Я пытался защитить тебя, — пробормотал он, взглянув в её испуганные карие глаза в последний раз.

— Зарн! — взвился от ярости всеотец. — Я сказал отпусти её!

Он снова воспротивился принуждению и снова победил, на но на этот раз с огромным трудом. Сейчас или никогда — он должен отдать приказ, которого всегда страшился. Только так он мог спасти свою любимую Санджу от зла и безумия всеотца. Спасти её от такой же, как у него, бесполезной и жалкой и жизни.

— Санджа, — позвал он и прошептал срывающимся голосом страшную команду: — Санджа, умри.

От его приказа активировался имплантированный в загривок чип. Капсула с быстродействующим и безболезненным ядом растворилась, и смертельно опасное вещество мгновенно распространилось по организму урлика.

— Санджа, — прошептал Зарн. Его охватила тоска, пока яд поражал её организм. — Я так виноват. Очень, очень виноват…

Преданная до последнего вздоха, она слизнула длинным розовым языком слезы с его щек. Затем, тихо заскулив, закрыла глаза и обмякла в его руках.

— Идиот! Глупец! — Всеотец пришел в такую ярость, которой Зарн никогда не видел. — Как ты посмел снова обмануть меня и не дал покормиться болью! — Он прожигал Зарна яростным взглядом. — Очень хорошо — мне просто придется забрать вдвое больше твоей агонии.

— Можешь попробовать. — Зарн бережно положил обмякшее тело урлика на пол. Один раз смахнул влагу со щек и, встав, обернулся к всеотцу с абсолютно сухими глазами.

Всеотец сузил полыхающие яростью красные глаза, но Зарн не вздрогнул и не отвернулся от его пристального взгляда.

— Что значит попробовать? — наконец спросил всеотец.

Зарн пожал плечами:

— Только то, что ты можешь просканировать меня, отец. Делай, что хочешь. Мне всё равно.

Всеотец кратко взмахнул рукой:

— Бета, Гамма, приведите его ко мне.

Зарна грубо потащили вперед, хотя он пошел бы и сам. Он больше не боялся ледяной ласки всеотца — чего ему бояться? Худшее уже случилось.

— Посмотри на меня.

Зарн повиновался, взглянув в красные глаза всеотца. Ощущал его мерзкие ледяные пальцы в своем сознании, видел, как всплывают на поверхность все его самые худшие воспоминания, но это уже не имело значения. Даже образ матери, зовущей его по имени, её глаза, полные слез, — ничто не затронуло его душу. Теперь там царила тьма, холодная и непроницаемая.

Всеотец сканировал его всё сильнее, копал всё глубже и жестче, чем прежде, но Зарн оставался спокойным и равнодушным. Наконец всеотец яростно выругался и вытащил мертвенно-холодные ментальные пальцы из его сознания.