Пойманная

Зарн прекрасно знал, о каком наказании говорит отец, что его ожидает. Ледяной укол от вторжения в сознание, ужас от того, что всеми его воспоминаниями, мечтами и надеждами будут манипулировать и искажать до тех пор, пока душевная боль не станет невыносимой, разрывающей на части. Физические пытки были бы намного милосерднее, но всеотец не выбирал легких путей.

Зарн не стал оправдываться, чтобы избежать наказания. Он ничего не мог сделать, кроме как попытаться забыть обо всем, хотя бы на время. В противном случае, в его сознании воцарится страх, и он не сможет сосредоточиться на полученном задании.

— Я понимаю, отец, — ответил он тихо. — Как всегда я жду не дождусь. — В этом— то и состояла проблема: всеотец получал огромное наслаждение, питаясь болью других людей, и никто не был освобожден от участи время от времени насыщать его чудовищный аппетит.

Даже его собственный сын.

Глава 11

Софи щелкнула выключателем на стене, но тьма так и не рассеялась. Отлично, электричества нет. Вероятно, это означало, что придется принимать холодный душ. Какой бы ледяной ни оказалась вода, Софи должна искупаться. Она чувствовала себя ужасно грязной, особенно в тех местах, где образовались корки засохшей крови.

«Наверняка она выглядит черт знает как. Но как мне помыться в темноте?»

Сквозь единственное окошко в ванную проникал слабый лунный свет, освещая раковину, унитаз и душевую кабину, но всё же недостаточно светло, чтобы принять душ.

По слабому блеску над раковиной Софи догадалась, что там висит аптечный шкафчик с зеркалом. Надеясь найти фонарик, открыла дверцу шкафчика и пошарила на полках. Софи никогда не брала чужих вещей и молча попросила прощения у хозяина этой хижины. Фонарик не нашла, но в углу нащупала коробочку со спичками. Теперь осталось отыскать лишь свечу. Если эта хижина принадлежала женщине, или у владельца есть жена, то где— то здесь должно быть…

Чиркнув спичкой, Софи нашла наконец то, что искала. У дальней стены на туалетном столике стояла длинная свеча со слабым ароматом ванили. Счастливо вскрикнув, Софи зажгла её, посылая молчаливую благодарность оставившей её женщине.

Глаза настолько привыкли к темноте, что одинокая горящая свеча казалась сверкающим пятном. В мерцающем свете стала видна розовая занавеска в цветочек в тон пушистому розовому коврику на полу и бумаге на сиденье унитаза. На крошечной вешалке рядом с душевой висело розовое полотенце.

«Определенно, здесь приложила свои ручки женщина, — одобрительно подумала она. — Спасибо, кто бы вы ни были. Я постараюсь не слишком сильно испортить ваши вещи!»

Без особой надежды Софи повернулась к маленькой душевой кабине и покрутила краны душа. К радости Софи, через мгновение потекла вода, и ванная наполнилась паром.

«Горячая вода! О, слава богу».

Видимо, здесь установлен масляный или газовый водонагреватель, или какой— то автономный электрогенератор.

Софи уже и не помнила, когда ей в последний раз настолько сильно хотелось в душ. Стянув с себя форменную рубашку Сильвана и лохмотья, оставшиеся от платья подружки невесты, Софи с наслаждением шагнула под хлынувший поток воды. Как бы ей ни хотелось вымыть волосы, но она не нашла шампунь, а потому просто скрутила их в узел на затылке. В мыльнице на стене Софи отыскала засохший маленький обмылок и принялась растирать его между ладоней, образуя пену.

«М— м— м, жасмин и мед».

На удивление сильный аромат, исходящий от мыла, подкинул ей одну идею. Возможно, ей удастся замаскировать свой запах без помощи смущающего её «брачного аромата», о котором говорил Сильван. Если она использует достаточное количество этого очень ароматного мыла, то ужасные снифферы Скраджей не смогут её унюхать, верно? Софи дважды обильно намылилась и искупалась с ног до головы, убедившись, что каждая клеточка тела чистая до скрипа — даже рану на голове, полученную в результате падения от удара о скалу. Затем неохотно выключила воду, вышла из душевой и завернулась в полотенце.

Нет смысла больше откладывать… Рано или поздно ей придется снова встретиться с Сильваном. По крайней мере, длинная царапина вдоль груди оказалась полностью исцеленной, и лечение ей больше не понадобится. От воспоминаний, как Сильван нежно ласкал языком сосок, колени Софи подгибались от слабости.

«Я не буду вспоминать об этом, — строго сказала она себе. В конце концов, это не означает, что между нами что— то есть. Он поклялся меня защищать. Это единственная причина, по которой проявился его брачный аромат, как только мы вернемся на материнскую станцию Киндредов всё вернется в норму. А сейчас он просто делает всё, что в его силах, лишь бы я была в безопасности».