Пойманные игрой

   Хагер предусмотрительно вышел первым. Из оставшихся дверей выбрал северную. Памятуя о ловушке, старался не слишком топтаться на пороге. Для начала толкнул дверь, почти не надеясь, что та откроется. Но - о, чудо! - она поддалась, легко и быстро, как бордельная девица. Не без осторожности Хагер вошел внутрь, краем уха услышал шаги позади, и над головой снова появился ведьмин светящийся шар. В отличие от предыдущей, эта комната представляла собой сборище хлама. Столы, сундуки; корзины, полные каких-то пыльных тряпок; книги, пустые бутылки - чего здесь только ни было. Хагер обошел комнату вдоль стены и, не найдя ничего интересного, направился к выходу.

   - Смотрите, - произнесла Арагна, заставляя воина задержать шаг.

   Он повернулся. Ведьма стояла в самом центре старого тряпья и с видом триумфатора держала в руке тонкую колбу разноцветного стекла.

   - Это должно мне о чем-то сказать? - воин не был настроен играть в угадайки.

   - На стенках этой колбы остались следы "белого сна", - с расстановкой сказала Арагна. - И могу спорить, что варила его не мама-паучиха.

   Хагер кивнул и попросил у ведьмы колбу. Что ж, дело становится все интереснее.

   Западная дверь оказалась плотно закрытой, и Хагеру снова пришлось поработать плечом. Когда и под третьим ударом дверь не поддалась, воин решил оставить ее в покое. Нет - так нет. Возможно, она и вовсе замурована. Либо доступна только для опытного вора.

   Они покинули зал и пошли дальше, как и раньше стараясь придерживаться правой стороны.

   Большую часть оставшегося пути им на головы сыпались пауки, размером с кота; гигантские многоножки, чьи укусы приносили острую боль; и коконы, из которых выбирались наполовину разложившиеся трупы каменотесов. Последние не отличались живучестью, но каждый пропущенный удар киркой прилично уменьшал полоску жизней. К счастью, живительные сферы из них выпадали довольно часто. В конце концов, группа разжилась несколькими драгоценными камнями, золотом и парой магических вещей на продажу.

   Воин смог поднять умение владения Тяжелым оружием на первую единицу.

   Коридор, как и предполагал Хагер, закончился еще одной дверью. И она, в отличие от встреченных ранее, была старой и ветхой: сквозь трухлявые доски проскальзывали лучи света, слышалось хриплое дыхание и скрип. На всякий случай Хагер взял Смертоносец поудобнее, дождался, пока Арагна и Брандин встанут по обе стороны двери, приготовят заклинания, и только после этого потянул на себя железное кольцо, служившее ручкой.

   Дверь заворчала, захрипела, как старуха. Хагеру пришлось приложить усилия, чтобы открыть ее хоть на треть. И согнуться чуть не вдвое, чтобы войти. В комнате, куда он попал, стоял резкий запах серы. Вокруг, вдоль всех четырех стен и посередине, стояли алхимические столы, и на большинстве из них вовсю бурлили и дымили колбы. За центральным столом трудился человек, чье хриплое бормотание и привлекло внимание воина. Незнакомец как раз переливал содержимое одной склянки в другую, а когда смесь вспенились, - издал возглас ликования.

   "Глухой он, может, если не слышит нас", - подумал воин.

   Дверь скрипела достаточно сильно, чтобы хозяин лаборатории услышал гостей.

   - Уважаемый... - окликнул человека Брандин. - Уважаемый... ты в порядке?

   Ответа не последовало. Человек взял еще одну колбу, влил в нее смесь, получившуюся после смешивания других двух жидкостей. Наверное, что-то пошло не так, потому что настроение человека резко испортилось. Одна склянка полетела на пол, другая - в стену, за спину Хагера. Воин сглотнул, когда увидел, что жидкость сделала со стеной: влажное пятно почернело и выело в камне приличную дыру.

   - Алхимик, - произнесла ведьма. - Не похож на игрока, НПС скорее всего: слишком уж безумный взгляд и неряшливый вид.

   Хагер согласился с Арагной.

   - Кто вы такие? - простуженным голосом спросил человек, так и не повернув голову в сторону гостей. - Свежее мясо? - Человек хихикнул, вжал голову в сутулые плечи и потер ладони. - Эти дурни из Самоцветной гильдии правда думают, что могут напугать меня?

   Очень медленно, словно движения причиняли ему боль, человек повернулся. Хагеру сразу бросились в глаза его белые, словно бы покрытые толстым слоем муки, губы.

   - "Белый сон", - прошептала Арагна в самое ухо воину, - он наверняка одурманен им уже давно.

   - Это проблема?

   - "Белый сон" не принимают в чистом виде, это слишком сильный дурман. Но находятся те, кто рискует. Я слышала, они перестают чувствовать боль...