Пойманные под стеклом

улыбаясь и кивая, когда я пыталась сделать вдох, но она оттянула маску еще дальше. И только

когда я почти потеряла сознание, она снова поднесла ее к лицу и закрепила ремень.

-Итак, разве не прекрасный опыт? - был ее единственный комментарий. Я все еще спрашиваю

себя о назначении того путешествия. Оно должно было нам показать, насколько важен купол?

Внушить нам, что побег бесполезен? И так же я спрашивала себя, что же произошло с

Алиной, что она решилась на такой радикальный поступок.

Позади нас заход солнца окрашивает небо в розовый. Если бы четыре предприятия по

переработке отходов, не дымили бы так, можно было бы представить Купол удивительно

красивой горой в сумерках. В непосредственной близости к куполу ландшафт был

совершенно пуст. Весь мусор убрали давным давно. Только теперь мы удалились достаточно

далеко, так что постепенно начинают встречаться отходы, которые оставил нам старый мир -

мир коммутаторов. Мы видим ряды разрушенных домов и улицы с провалившимся,

потресканным асфальтом. Всюду разбросаны остатки старых транспортных средств,

покрытых чем-то, напоминающим плющ.

Даже если зима и мороз убили все корни, земля не настолько бесплодна, как я предполагала.

Не только плющ, также дикие травы и мох покрывают руины. Я стараюсь не наступать на

зелень, чтобы не погубить нежную жизнь. Время от времени я наклоняюсь вниз и осторожно

прикасаюсь к ним рукой.

Но больше всего мне нравится земля. Какой контраст по сравнению с Куполом, где все так

чисто! Хотя мы совсем недавно в пути, моя обувь уже вся грязная и поцарапанная. Старые

улицы по больше части непроходимы, и мы бредем по узким улочкам, которые были

протоптаны предыдущим туристами, которые как вены ответвляются от купола. Необозримая

сеть артерий. Снова я снимаю перчатки, наклоняюсь и с трудом собираю горсть холодной,

жесткой земли.Я крошу ее до тех пор, пока в руке остается всего один голубой камень,

который я тру большим и указательным пальцем.

Алина, которая идет между мной и Квинном, смотрит на меня. Ее глаза из под маски смеются.

Но я не знаю точно, почему она смеется - возможно, она просто высмеивает меня. Я отпускаю

синий камень и вытираю руки о штаны. К тому же я замечаю, что шнурок на ее ботинках

развязался. Сначала я не хочу говорить, но затем все же показываю на ее ноги. Она кивает и

завязывает узел. Когда она наконец снова встает, я тоже улыбаюсь ей. Вероятно, потому что

хочу перетянуть ее на свою сторону и показать, какая я милая. Если я буду обходиться с ней

хорошо, надеюсь, она не отнимет у меня Квинна.

Через полчаса мы достигаем почетного надгробного камня. Там уже собралась печальная

толпа, чтобы вместе оплакать умерших родственников и прочитать имена на огромном

пятиугольнике. Чтобы избежать эпидемии , мертвецов закапывают за несколько миль от

купола, чтобы туристы не могли добраться до тел. Но чтобы у людей было место для скорби,

министерство позволило соорудить этот надгробный памятник. Разумеется, многие Вторые не

могут позволить себе кислород, в котором нуждаются, чтобы прийти сюда. Моя семья,

должна была устроить дома маленький прощальный вечер, когда умерла моя бабушка.

-Знаешь ли ты кого-нибудь, чье имя высечено на этом камне? - спросил Квинн Алину.

Она на мгновение закрывает глаза и видно, как ее веки дрожат. - Нет, - говорит она. - Имен

моих родителей там нет.

Квинн открывает рот, чтобы что-то ответить, но я щипаю его. Это не его дело.

-Можете представить каким огромным он должен был бы быть, если бы на нем размещались

бы все имена тех , кто задохнулся? - спрашивает он.

Мы осматриваем внушительный камень, однако быстро отворачиваемся и снова идем.

Представление просто головокружительно.

Постепенно редеют ряды солдат, которые окружают купол в концентрических кругах , и через

час мы оставляем позади последний защитный пояс. Только несколько дневных туристов

можно узнать по маленьким точкам в дали, медленно путешествующих, приблизительно на

расстоянии одной мили.

Мы пересекаем старый школьный двор, проходим мимо разрушенных скамеек и сломанной

корзины для баскетбола. В углу лежат опрокинутые мусорные ведра, из которых выкатились

пластиковые бутылки, совершенно невредимые. Мы выходим на широкую улицу с

пешеходным мостом из бетона, по которому попадаем на другую сторону. Там Алина

останавливается и решительно упирается руками в бока.

-Отсюда я пойду дальше одна, - решает она.

Я смотрю на Квинна.

-Но одной не безопасно, - возражает он.

-Не переживай, у меня достаточно воздуха, чтобы попасть туда, куда нужно, - она стучит по

кислородному баллону и показывает нам большой палец. - Мне не нужно столько много как

ей. Я уже наполовину закрыла вентиль.

-Куда именно ты собралась? - спрашивает Квинн.

-На запад.

-Ты не сможешь добраться до города.

-Не переживай, я иду в определенное место.

-Эй, ты должна сказать мне, что ты запланировала. Знаешь ли, что я получу разгон, если мой

отец узнает, что я помог крысам?

-Мы называем себя повстанцами, - остро отвечает Алина.

Квинн краснеет. - Я понимаю, что ты не можешь быть такой плохой, как они говорят. Только...