Пойманные в city

В день конкурсного отбора Люська распереживалась так, будто ей самой предстояло петь на сцене. Ей казалось, что Димино волнение передается ей даже на расстоянии, через экран. А Дима нервничал весьма ощутимо — это было заметно невооруженным глазом. Но голосом он всегда владел идеально, за это Люська почти не беспокоилась…

Ведущие пели дифирамбы Фикорову и ненавязчиво давали понять зрительской аудитории, за кого им следует голосовать. Сам Кирилл царственно принимал комплименты и, похоже, ничуть не сомневался, что будет первым — не только в российском отборе, но и непосредственно в международном конкурсе.

— Кирилл, как настроение перед выходом? — поинтересовался у него корреспондент музыкального телеканала. Певец элегантно тряхнул своими слегка завитыми локонами.

— Настроение превосходное, — самодовольно улыбнулся он. — Вы знаете, у меня есть принцип: «Если ты не уверен в своих силах — не стоит вообще участвовать». Так что я пришел за победой, — и в приступе притворной скромности он потупил глазки.

— В вашей победе мы не сомневаемся! — подбодрил его корреспондент. Люська сплюнула в сердцах, поскольку ей очень хотелось запустить пультом в экран телевизора. Желание это усилилось в тысячу раз, когда она услышала пение «короля». Тот что-то блеял в микрофон на ужасном английском, разодетый в пух и перья, а вокруг него скакали танцоры в ярких нарядах, создавая соответствующий монаршей особе фон.

— Превосходное исполнение! — изо всех сил демонстрировали восторг ведущие. — Это был прекрасный номер! Браво, Кирилл!

Остальных конкурсантов Люська запомнила смутно. Диме предстояло выйти на сцену предпоследним — вот за него она и волновалась, а до других ей не было никакого дела.

— Итак, встречайте — участник под номером «девять», Дима Ангел! — провозгласили наконец ведущие. У Люськи внутри все оборвалось, и она бросилась к телевизору, усевшись перед ним практически вплотную. «Девять… — почему-то вертелось у нее в голове. — Это на счастье… на счастье!» Девятка была ее любимой цифрой, и Люське хотелось верить, что Диме она тоже принесет удачу, будто между ними обоими действительно существовала какая-то мистическая телепатическая связь.

— Ой, Димка!!! — завизжала и Алина, тоже прильнув к экрану.

Когда у Димы брали небольшое интервью перед выступлением, Люська предугадывала каждое его следующее слово, каждый жест — настолько он стал для нее своим, близким и знакомым в мелочах.

— Надеюсь, все те люди, которых я люблю и которые мне дороги, сейчас мысленно посылают мне пожелания удачи, — слегка смущенно улыбнулся он в камеру. «О ком это он? — лихорадочно соображала Люська. — Может, обо мне — знак подает? Чувствует, что я за него болею? А может, я все себе напридумывала, и обо мне он и думать забыл…»

Разумеется, каждый, причастный к Диме хоть немного, принял эти его слова на свой счет, поскольку у Димы был дар привязывать к себе людей не на шутку, и трудно было избавиться от его чар. Люська тоже приросла к нему какой-то частью своей души. Сейчас она жадно вглядывалась в его лицо — как же она по нему соскучилась… Ей казалось, что они не виделись с Димой лет пятьсот, а ведь прошел только месяц. «Он похудел, — думала она с тревогой, — наверное, по-прежнему устает и не высыпается толком…»

Как же Люська за него болела!.. Она сама не ожидала от себя такой бури эмоций. Ее колотила крупная дрожь, она сжимала кулаки так, что ногти больно впивались в ладони, и до крови закусывала губы. Дима пел замечательную песню на английском, лирическую, но не унылую, с красивым запоминающимся мотивом. На него приятно было смотреть, у него буквально горели глаза — очень живое получилось выступление.

— Если вы хотите проголосовать за Диму Ангела, отправляйте ваши СМС-сообщения на следующий номер… — произнесли ведущие. Люська с Алиной дружно, не сговариваясь, схватились за мобильные телефоны. У Люськи тряслись руки.

— Он выиграет, он выиграет, он должен победить… — бормотала она, как заклинание, отправляя СМС с цифрой «девять» на продиктованный номер.