Поймать! А дальше по инструкции (СИ)

— Понятно, но почему он решил, что я нуждаюсь в стае? Это же было приглашение в стаю: в разгар пикника глава стаи Карима предложил бы мне принести ему клятву верности, и закрепил бы это просто железными аргументами. А я наслышана, что от таких предложений не отказываются, если не хотят проблем в будущем. — Взяв все папки со своего стола, нагло положила их перед Адипом, — это тебе для разминки, чтобы не ехидничал, когда решается судьба твоего напарника.

— Не успею, через пару часов вызовут на место преступления.

— Но пара часов у тебя имеется, а я пойду разбираться с Касимом.

— Не советую, он узнает о приходе сестры и сам расстроится.

— Уговорил, разберусь с ним в конце рабочего дня, — беру несколько папок и перекладываю обратно на свой стол, помогу напарнику с отчетами.

После первого оборота на теле оборотня появляется символ, обозначающий зверя, в которого он обернулся, у меня этих символов двенадцать, я метоморф, и могу принимать форму двенадцати зверей. Для нашей расы двенадцать символов на теле — не предел, я читала о метаморфах, умеющих принимать форму тридцати зверей. И в птиц мы можем обращаться. Есть только одно условие: масса тела остается прежней и потому птицы получаются большими и после непродолжительного полета у меня пару суток болит спина и руки. И я ещё некрупная особь: рост маленький, тощая, женских округлостей почти нет. Лицом смазливая, так в нашем мире все симпатичные, некрасивых не бывает. А если вдруг такой индивидуум появится, то целители за небольшое вознаграждение сделают из него писаного красавца. А волосы у меня длинные и заплетаю я их в четыре косы, красивые нужно заметить волосы, светлые, блестящие, обстригать нельзя, иначе, обращаясь в птицу, лишусь перьев, а голой летать не хочется, холодно.

И я понимаю, почему Касим решил меня пристроить, я же про свою семью не говорю. А она у меня имеется: родители и два брата-кошака, огромные по меркам нашей расы, сильные, наглые гулены. Ох и любят их женщины! Кошаки ласковые и нежные, но патологически неверные и те, кто надеется приручить кошака, просто наивные дурочки. Я же, родившись метоморфом, (что в нашей семье когда-то давно уже случалось) оказалась слабым звеном и, когда в положенные четырнадцать лет не обернулась в зверя, отец решил пристроить меня в военную школу. Нет, силой меня не увозили, отец поговорил со мной как со взрослой, и я согласилась с его доводами. В те годы большие стаи поглощали малые, присоединяя их территории. Делали это тихо, чтобы не привлечь внимание полиции и других органов правопорядка, ночью напали, сильных оборотней убили, а остальные принесли вожаку клятву верности. А утром вожак победившей стаи шел в администрацию территории и регистрировал право стаи на захваченную территорию, прикладывая к этому довольно внушительную сумму. В администрации с большой стаей связываться не будут, напишут, что слияние стай произошло добровольно, и территория отошла, согласно договоренности. Когда я заканчивала военную школу, таким захватническим действиям пришел конец, все-таки органы правопорядка прознали об этом, прошла тотальная зачистка, многих вожаков казнили, стаи принудительно раздробили и расселили их по всей территории государства. Но в мои четырнадцать лет захватнические войны велись на всей территории государства и, отправив меня, слабую, в военную школу отец был спокоен за мою судьбу, если бы они погибли, я бы осталась жива, в случае же нападения на нас меня бы принудили дать клятву или убили, предварительно грубо надругавшись. Аргументы отца я приняла и в школу пошла добровольно, а через два года обучения выяснилось, что я метаморф, родственникам об этом не сообщили до самого окончания школы, мой наставник советовал скрывать это от всех. Метаморфы — звери редкие и по давнему закону мы имеем право не вступать ни в одну из стай, а жить самостоятельно, и принуждать нас нельзя, хотя кого когда-либо останавливали законы. Напарники не знают, в какого зверя я обращаюсь, хотя насчет Адипа не уверена, напарник очень непрост и многое знает, хотя у него секретов не меньше. Один Касим открытый парень, у него секретов ни от кого нет, ни от семьи, ни от своей любовницы Залины, что тоже работает в управлении и в курсе всех наших дел, и никакая этика не мешает ей периодически информировать старшего своей группы Ильнара о наших расследованиях и затруднениях. Что-то говорить Касиму бесполезно, если с нами он молчалив и строг, то в постели становиться болтлив не в меру, ну не убивать же его за это, жалко, генофонд хороший.

— Анфия, — Адип откладывает бумаги, — спускаемся к машине, Касим нас уже ждет, убийство.

Смотрю на часы, до окончания рабочего дня два часа не управимся, опять домой после полуночи приду, и это ещё будет большой удачей.

Глава 2

Меньше получаса спустя. Анфия.

Мы ходим вокруг тела вампира и не можем понять, что же произошло?

— Его выпили? — Удивляется Адип, — не пойму зачем кому-то нужна кровь вампира?