Поймать и женить

– Замечательная, свежая мысль! – обрадовался Иван Михайлович. – А то, мама, ну в самом деле, квартирка у нас…

Баба Нюра со стоном, похожим на карканье вороны, без сил опустилась на стул. Вот уж не думалось ей, что на старости лет ее сынок вот так с ней… на вечное сексуальное рабство…

Невестка же словно ничего не замечала:

– Надо похитить… В общем, завтра ты, мама, зайдешь в кабинет к Евгении, мол, отдать деньги…

– А почему я? – возмутилась старушка.

– А потому, что я, мама, в это время якобы болею! – напомнила невестка. – Евгения сама видела. Значит, заходишь, но отдать деньги не успеваешь, потому что у тебя неожиданно звонит телефон!

– Что у меня звонит? – насторожилась баба Нюра.

Сын внимательно пригляделся к матери и горько покачал головой:

– Машенька, маму трогать не нужно, она нам все дело загубит. Я тебе точно говорю.

– Отчего же я и сразу загублю?! – возмутилась баба Нюра. – Когда я открывала свою кухню, которая для желудков графских, вы вот тоже говорили, что я загублю все дело…

– А загубила только кухню, – вздохнул сын.

– Ваня прав, – произнесла Мария Адамовна. – Но что же тогда придумать?

– Машенька! – вдруг осенило бабушку. – Ну давай тогда похитим не меня, а чей-нибудь кошелек! И пусть его ваш Кулаков ищет! Тоже хорошая придумка.

– Мама, твоя хорошая придумка называется простенько – криминал. Воровство. И тянет… Вань, на сколько тянет? Ах да, откуда тебе… А я против закона ни ногой!

– Заметь, дорогая, я тоже, – кивнул Иван Михайлович и взглянул на мать как-то уж совсем недоброжелательно.

– Нет, а мы ж потом скажем, что понарошку, – округлила глаза благочестивая бабушка.

– Мама, меня радует твоя наивность, – вздохнула Мария Адамовна. – Ты хорошо сохранилась – сущее дитя.

Баба Нюра заалела щечками. Все же умеет невестка поднять ей настроение.

Глава 3

Кулаков шел на остров Отдыха. Через тридцать минут у него должно было начаться занятие с группой. Сегодня на занятие он шел не один – с Одером. Он почти всегда брал с собой на практические занятие собаку, а вот в прошлый раз не взял и сильно пожалел – у ребят из «Дружка» собачки уж больно расшалились. Одер бы мигом пригнал их обратно. И агрессивность у псинок усмирял, и догонял, и просто рядом ходил, чтобы собачки учились правильно себя вести – на собак не кидаться. В общем, прививал собачьи правила поведения.

Вот и сейчас Одер мирно шел с хозяином, а тот поглядывал по сторонам.

Кулаков всегда замечал интересных людей. И не переставал удивляться – какие же все разные! Вон парочка идет! Он огромный, будто шкаф, а рядом с ним крохотная женщина. Маленькая, тоненькая. На каблучках. Семенит, бедняжка, старается не отставать. А в ее крошечных ручках два тяжеленных пакета. Даже Кулакову видно, что пакеты неподъемные. А мужчина еще и выговаривает ей за что-то! Та кивает, виновато поглядывает на своего хозяина… Тьфу, на мужа… Хотя чисто собачья ситуация: он – хозяин, она – провинившаяся собака. Да, права была жена – ему кругом мерещатся один собаки. Или вон тоже! Ну куда от этих собак деться! Нет, здесь натуральная собака – тойтерьер. Маленькая, нервная, напуганная.

Кулаков остановился. Возле остановки размалеванная девица на высоченных каблуках и в юбочке, которая заканчивалась где-то в районе талии, покупала что-то в газетном киоске. Под мышкой она держала той-терьерчика, а другая рука была занята огромной сумкой.

– Господи, куда уж такие сумищи-то таскать? – покачал головой Кулаков.

Девушке нужно было расплатиться, и собачка явно мешала. Тогда красавица отпустила собачонку, удерживая ее на поводке. Собачка, видимо, не приучена была к ошейнику, потому что заметалась на поводке, заскакала, тонко и нервно завизжала.

Кулаков поморщился. И надо было этот ошейник надевать? Ведь для таких крох есть специальные шлейки. Чего там у нее шейка-то… Эта порода отчего-то всегда у Кулакова вызывала жалость. Чистое недоразумение. Вся жизнь под мышкой… Да и берут их, как правило, не от большой любви, а из-за моды. Большинство хозяев тойтерьеров даже не догадываются, что их тоже надо дрессировать, обучать. Да и разве такая хозяйка станет себя дрессурой утруждать?

В это время по дороге со страшным гулом промчался автомобиль, и собачонка ошалела от страха. Она рванулась из ошейника и оказалась на свободе. Но свобода возле самой дороги грозила самым страшным.

– Да что ж она делает?! – испугался Кулаков и кинулся к остановке. Но сначала все же спустил своего пса. – Одер! Держи!

Собака поняла, кого держать, – пес тоже наблюдал за визжащей собачонкой. В три прыжка он догнал собачонку, взял в пасть и, не обращая внимания на душераздирающий визг бедняги, притащил к Кулакову.

– Молодец, давай ее сюда.

Кулаков уверенно взял собачонку и прижал к себе.

– Все. Тихо. Сейчас хозяйка придет.

Та, почувствовав крепкую, уверенную руку, визжать перестала, но продолжала дрожать. К Кулакову подлетела девица.

– Ваша собака ее съела! – заверещала она. – Что вы с ней сделали?

– Успокойтесь, – буркнул Кулаков. – Сначала приведите свои нервы в порядок, потом берите собаку.

Девчонка посмотрела на свою питомицу и покраснела: