Поймать и женить

– А вы прощайте, – посоветовала Лиля. – Вот смотрите, к примеру, рассорились вы, да? И вы обиделись. А вы тогда представьте, что ваш муж… умер. А чего? Я когда сильно на Славку злюсь, всегда представляю, будто он умер. Только вы по-настоящему представляйте, тогда… сразу вам плохо станет. И вы себе скажете: «Да лучше бы гулял, черт проклятый, но только бы живой был!»

Евгения поежилась.

– Я боюсь представлять, вдруг действительно что-нибудь случится.

– А вы потом обязательно хороший конец придумайте!

– Чего ж хорошего можно придумать – умер же!

– Ну, будто бы это розыгрыш был, или он просто спал летаргическим сном, или у него кома…

– Кома-то зачем?

– А что это такое? Я вот слышала «кома, кома», ну это когда не шевелятся, да?

– Да, Лиля, и я бы не советовала вам про нее придумывать.

– Ну и ладно, что-нибудь другое придумайте, главное – простить.

– Мудрая вы, Лиля.

– А чего тут мудрить? Вот я Славку отправила квартиру покупать, и чего случилось? Мне вот ваши соседи сразу наплели – дескать, он у вас частенько просиживает, а я им сразу: «А что такого?» Он же не молоденькую какую отыскал, не по девчонкам бегает, а нашел себе уже немолодую соседку, сидит с ней, чаи распивает. Он же тоже чай любит пить, у нас в семье все водохлебы, да и по домашнему уюту соскучился. Небось просил вас ужины ему готовить, да? Он у меня такой.

Они очень быстро нашли общий язык и еще долго разговаривали бы, если бы в дверь не позвонили.

– Привет, сокровище мое, – прямо с порога приобнял Евгению Слава. – Представляешь, с мамой, оказывается, все нормально. Ничего у нее не болит.

– Да, у покойников не принято почками маяться, – усмехнулась Евгения.

Слава дернул кадыком, повел головой из стороны в сторону, но не нашелся, что ответить.

– Проходи, – улыбнулась Евгения. – Тут тебя ждет еще одно сокровище.

Слава шагнул в комнату, увидел жену и обрадовался сильно, искренне, будто ребенок.

– Женя! Ты посмотри, кто ко мне приехал! Нет, ты только посмотри! Лилька! Ну какая ж ты молодец. А я… я уже соскучился, сил нет! А ты поесть привезла?

– Славочка, похудел-то как! – запричитала Лиля. – Вон все щеки ввалились… А я вещи-то у соседки оставила, сейчас разогрею котлетки…

– Жень, приходи к нам в гости, у меня Лиля такие котлетки делает! Пальчики оближешь.

– Простите, в другой раз, – улыбнулась Евгения.

– А чего в другой-то? – удивилась Лиля. – Прямо сейчас и приходите.

– Жень, ты обиделась, что ли? – поинтересовался Слава. – Это ж моя Лилька! Жена моя! Я тебе про нее не рассказывал разве?

– Нет, ты мне только про маму рассказывал.

– А, это у меня мечты такие. Ты же знаешь, какой я выдумщик!

И все же Евгения к ним не пошла. Лиля пригласила ее в субботу, чтобы отметить новоселье.

– Хорошо, – улыбнулась в прихожей Евгения. – В субботу постараюсь выбраться. Это же послезавтра, да?

– Да! Вот послезавтра и приходите! И еще… Спасибо вам за Славу, – проговорила Лиля. – Присмотрели, а так бы… точно какая-нибудь вертихвостка увела бы.

– Да что вы, Лиля, он у вас патологически верный, – усмехнулась Евгения.

– Хорошо хоть к Катьке его не притащила, – пробурчала она, когда дверь за гостями закрылась.

Катька прибежала в субботу вечером, и нашелся убедительный повод отказаться от новоселья и не ходить к соседям. Правда, Лиля прибегала два раза, но Евгения делала страшные глаза и разводила руками:

– Ко мне сестра приехала, я не могу ее одну оставить!

– А вы с ней приходите, – радушно приглашала молодая хозяйка.

– У Кати крупные неприятности, ей сейчас не до веселья, извините, – печалилась Евгения и с сожалением в глазах закрывала дверь.

У Кати особенных неприятностей не было, и это ее огорчало.

– Представляешь, гад какой, – жаловалась она сестре на мужа. – Я, главное, его жду, надо было за картошкой сходить в подвал да солонины набрать, дома уже шаром покати, а его нет! Я звонить – трубку не берет. Заявился в половине двенадцатого пьянее вина, ну ты скажи, а? Я ему втык устраивать, а он еще ерепенится! Блин, так бы по головушке и долбанула бы… тупым предметом! Завтра проснется, пусть вещи собирает, пьянь хроническая.

– Да брось, – успокаивала Евгения. – Никакая он у тебя не пьянь. Подумаешь, выпил, с кем не бывает.

– Тебе хорошо говорить, а мне на эту рожу смотреть!

– Катька! Чего мелешь-то? Это же твой любимый человек!

Сестрица хмыкнула, а потом вздохнула:

– Дура ты, Женька. Какая уж теперь любовь. Живем, и все.

– Столько лет живете, друг с друга пылинки сдуваете, не видно разве?

– Что тебе видно? Ты знаешь… А я ведь в любви живу. Со страстями, с пылом. Только не с Сашкой.

– Господи, – охнула Евгения. – Неужели любовника завела?

– Да кому я нужна? – отмахнулась Катя. – Нет, Женька, это не любовник… Помнишь, я в юности дружила с Симкой Хрусталевым? Симпатичный такой парень.

– Помню, только ты с ним не дружила, просто с ума по нему сходила, а он на тебя внимания не обращал.

– Да какая теперь разница. Я его по телевизору видела – уехал в Москву, стал артистом, в сериалах снимается. Да я тебе рассказывала!