Поймать лисицу

Когда лиса метнулась влево, Йоле, угадав маневр, наконец-то схватил ее. На этот раз не промахнулся.

— Ну вот, видишь, — сказал он, прижимая лисицу к земле и тяжело дыша. — Меня не проведешь.

Пытаясь вырваться, она царапалась и жалобно скулила, но мальчик крепко ее держал. «Схватить бы ее за хвост, — подумал он вдруг. — Интересно, как она запляшет?»

Йоле вскочил и, зажав в кулаке хвост лисицы, отпрыгнул в сторону. Ей не удалось выскользнуть, но, изогнувшись, она вцепилась зубами в руку мальчика. Резкая боль пронзила его, но мальчик и не подумал разжать кулак. А потом размахнулся — так, что тело животного вытянулось, — и стал крутить лису вокруг себя.

— Посмотрим, что ты теперь запоешь, — сказал он вслух.

Лиса летала над его головой, ощерившись, загребая воздух растопыренными лапами.

— Будешь помнить Йоле!

Йоле крутил и крутил ее, покуда у самого голова не закружилась.

— Ну что, хватит? — спросил он, наконец останавливаясь.

На него с ненавистью глядели вылезшие из орбит, налитые кровью глаза. Не успел мальчик опустить ее, как лисица попыталась вцепиться ему в ногу. Щелкнули зубы; отскочив, Йоле спасся от очередного укуса.

— Дуреха! — крикнул мальчик. — Тебе что, мало?

Размахнувшись, он наотмашь ударил ею о ствол бука.

Лиса затихла. То ли сознание потеряла, то ли просто хватило ума понять, что бой проигран. Она не сделала больше ни единого движения.

Злость Йоле иссякла, пропало и желание доказывать свое превосходство. Усевшись напротив, он наблюдал, как лисица понемногу приходит в себя: сперва смотрела помутневшими глазами, потом взгляд прояснился. И вот оба уже спокойно разглядывали друг друга. Мальчик даже улыбнулся ей.

— Теперь поняла, кто сильнее?

Медленно, боязливо лиса подняла голову.

— Ну, беги, беги уж, — сказал Йоле, будто разговаривая с разумным существом, и махнул рукой.

Лиса недоверчиво посмотрела на него.

— Не веришь мне… Ага. И я тебе не верю. Да беги ты! — повторил он и снова махнул рукой.

Она послушно поднялась и неуверенно двинулась вперед. Отойдя шагов на десять, с опаской оглянулась, как бы проверяя, не идет ли он за ней. И побежала трусцой.

Йоле вскочил.

— Эй, послушай! — закричал он во все горло— В этом лесу я хозяин, запомни! И всем, кого встретишь, говори, что я бегаю быстрее всех!.. — Он захохотал, раскинул руки и навзничь упал в снег. — Я хозяин в этом лесу! — кричал он, смеясь от счастья.

«А может, зря я ее отпустил? — подумал вдруг Йоле и сел, — Может, надо было ее в село отнести, чтоб все увидели… Кто же поверит, что я самую настоящую, живую лису поймал голыми руками? Ну и ладно, — решил он в конце концов. — Пускай не верят. Главное, она сама знает, что я ее поймал».

Раскинув руки, мальчик снова распластался на снегу.

Он был счастлив. Бесконечно счастлив. Ему казалось, счастливее его нет никого на свете.

Если бы можно было поменяться местами

С тех пор как Йоле поймал лису и до того дня, когда он узнал о смерти Райко, прошло всего несколько недель. Трудно было представить, что понадобилось так мало времени, чтобы он почувствовал себя самым несчастным человеком. Мальчик не переставал удивляться: неужто в этой жизни счастье от несчастья отделяет такое короткое расстояние?

Весть о гибели Райко застала его врасплох, Йоле даже не может вспомнить, кто ее принес. Помнит только охватившее душу смятение и следом за ним — пустоту.

Райко ушел с бойцами пролетарских бригад. В памяти мальчика старший брат навсегда останется таким, как в день их последней встречи. Он и теперь видит, как Райко, веселый и улыбающийся, вбегает в погреб и, подойдя совсем близко, тихо говорит:

— Йоле, я ухожу с пролетариями[2]…

Услышав это, мальчик оцепенел, из глаз брызнули слезы.

— Не уходи, прошу тебя…

Райко прикрыл ему рот ладонью. Теперь Йоле понимает почему. Если бы брат не сделал этого, он бы разрыдался. Не дав ему расплакаться, Райко серьезно сказал, глядя мальчику прямо в глаза:

— Слушай, Йоле, я должен быть вместе с ними…

— Почему — должен?

— Почему, почему… — засмеялся брат. — Ну как тебе объяснить?.. Потому что они самые замечательные люди! — Глаза Райко сияли, мысленно он уже был с ними. — Потому что они лучше всех! — повторил он.

И отвел глаза, чтобы скрыть светившуюся в них радость: как бы братишка не подумал, что он счастлив оттого, что покидает родных.

— А мы? Как же мы без тебя?

Положив ему руки на плечи, Райко снова посмотрел мальчику в глаза.

— Слушай, Йоле. Ты парень умный, я надеюсь на тебя. Береги мать и Раде, ладно?.. Я вернусь.

— Когда?

— Когда кончится война. Вот так-то…

— Я пойду с тобой! — решительно сказал Йоле.

Брат улыбнулся.

— Ты еще маленький. Подрастешь немного — ну хоть на вершок! — и я приду за тобой…

Улыбка не сходила с его лица.

— Возьми меня с собой, Райко! — умолял Йоле,

— Рано тебе, — сказал брат, не переставая улыбаться.

— А тебе?

— Мне-то? Милый ты мой, да я создан для этого! Разве не видишь — я настоящий пролетарий!..