— А? Да, до свидания, мадам. И спасибо, — Агрест с удивлением смотрел вслед удаляющейся женщине, которая вот так запросто призналась, что знает его секрет.
Кажется, у него появилась еще парочка вопросов к Маринетт в дополнение к той куче, что он собирался задать при встрече. Обогнув дом, он заметил небольшую арку, перегороженную решеткой с аккуратной калиткой, которая оказалась приоткрыта. За ней обнаружился небольшой уютный дворик с несколькими компактными постройками и куча различных подносов и деревянных поддонов, возвышавшаяся у стены. Маринетт нашлась неподалеку и явно не обратила на гостя никакого внимания. Она сосредоточенно пыталась достать что-то с высокой полки под навесом, не замечая, как с другой стороны над ней угрожающе навис большой мешок с чем-то тяжелым, медленно сползающий со стеллажа. Адриан понял, что не успеет предупредить и бросился на помощь, надеясь успеть оттолкнуть девушку.
Забежав в комнату, Маринетт принялась судорожно срывать фотографии Адриана, развешанные, казалось, на всех доступных поверхностях. Если бы он все это увидел, то это было бы настоящим позором. Да, она призналась, что он ей нравится, но не хотелось бы показывать до какой степени. Наверное, Алья не зря в шутку называла свою подругу маньячкой, глядя, как та вешает очередное фото парня своей мечты.
Покончив с запрятыванием компромата, Маринетт решила заняться уборкой прямо сейчас, так как если лечь и немного поспать, как она планировала изначально, то потом оторвать себя от кровати будет чертовски трудно. Девушка переоделась в удобные шорты и старую футболку, которую было не жалко испортить, и спустилась во двор. Раньше здесь размещался полуразвалившийся склад, который месье Дюпен в свое время выкупил вместе с частью дома. Снеся старую постройку, хозяин пекарни соорудил несколько небольших помещений под продуктовые хранилища и удобную систему стеллажей и полок для хранения различного инвентаря. Осталось даже место под небольшую беседку, в которой Том любил пить чай и выдумывать новые рецепты. В данный момент часть дворика была занята кучей деревянных разносов и пластиковых контейнеров, которые явно нужно было рассортировать и отнести под специальный навес, а слева на полках расположились различные продукты, у которых вскоре истекал срок годности, либо они уже не годились для использования по той или иной причине. Похоже, именно их и нужно было перенести поближе к воротам, чтобы отец успел вечером загрузить машину. Решив начать именно с них, Маринетт бодро подошла к пристройке. Внизу лежали самые большие и тяжелые коробки и пакеты, которые месье потом перенесет сам, а вот три верхние полки были заставлены разномастными баночками и небольшими пакетиками. Потянувшись за пучком какой-то травы, свисавшим вниз, Маринетт не удержалась и чуть завалилась назад, стукнувшись о соседний стеллаж, на котором лежали мешки с мукой. Верхний мешок чуть сдвинулся, но она не заметила этого, продолжая тянуться к своей цели. Можно было бы взять лестницу, но за ней надо было идти в дальний конец двора, доставать из отдельной кладовки и тащить обратно. В данный момент это казалось ну очень тяжелым набором действий. В очередной раз чуть не упав, Маринетт прислонилась к полке и сердито сдула с глаз челку, снова не заметив, как мешок наверху опасно накренился, грозя свалиться прямо на голову. Да уж, будь она в маске ЛедиБаг, то с уборкой было бы покончено за какие-то полчаса, ведь костюм позволял ловко забираться практически на любые поверхности и таскать вещи, которые в обычной жизни и приподнять то не получилось. Жаль, что Тикки не позволит совершить трансформацию, да и сил у квами сейчас мало. Интересно, а Кот тоже не может надеть костюм? Вот уж чья бы сила и ловкость сейчас оказалась совсем не лишней. Маринетт хихикнула, на минуту представив, как Нуар с гордой улыбкой помогает своей Леди бороться со злобным монстром по имени Бардак. Следом неожиданно вспомнилась другая его улыбка. Искренняя, нежная, чуть виноватая, но при этом все такая же проказливая. Именно так он улыбнулся перед тем, как поцеловал свою Леди вчера.
— А-а-а, нет-нет-нет! Не вспоминать! Сейчас не время вспоминать! Совсем, совсем не время! — уговаривала себя Маринетт, тряся головой, будто надеялась выкинуть навязчивую мысль.