На тот момент остатки полка Броза вели тяжелые оборонительные бои в районе одного из огромных болот, которые в изобилии покрывали проклятую Древними Полковниками долину Тиле. КПП полковника был уже несколько раз истоптан прыгающими танками, а сам он находился в ужасном психологическом состоянии.
Лицо Броза теперь покрывала густая грязная борода, рваный камуфляж давно утратил свой цвет и стоял на спине майора жестким коробом от пропитавшего его пота и грязи. Белки глаз майора приобрели тот безумный белесый оттенок, который часто встречается у людей, уверенных в своей скорой и неминуемой гибели.
Атаки на позиции полка происходили практически непрерывно, и Броз уже давно потерял им счет. Можно было сказать, что майор оставался в живых только благодаря острейшему тесаку собственной конструкции, техникой применения которого он теперь владел в совершенстве. Всего пять или десять минут тому назад Броз лично отразил атаку двух асыкских пехотинцев на свой КПП. Одному пехотинцу он снес голову мощным рубящим ударом, а второго проткнул насквозь замысловатым колющим ударом снизу вверх. Их трупы сейчас валялись у входа, а в блиндаже сильно пахло то ли керосином, то ли бензином, так как пехотинцы перед смертью успели сделать несколько выстрелов из своих бензиновых винтовок. Эти винтовки давали сильный выхлоп при выстреле, а Броз уже два дня ничего не ел и сейчас у него сильно кружилась голова.
Перед получением пакета майор как раз собирался подправить лезвие своего тесака, а затем забраться в находящуюся прямо под КПП "кроличью нору" и хоть немного поспать там, воспользовавшись коротким перерывом в атаках асыкской пехоты.
Первым побуждением Броза было сжечь этот пакет и немедленно приступить к заточке тесака и последующему короткому отдыху, но что-то все же заставило его удержаться, и он разорвал углепластовую оболочку пакета безобразно отросшими, длинными и грязными ногтями.
Внутри находилось письмо от Кижо и небольшой матерчатый мешочек с какими-то мелкими круглыми предметами внутри.
Генерал-майор писал:
Надеюсь, что Вы все еще живы и мое письмо найдет Вас в той кровавой каше, которая
Итак, старина, пока Вы там воюете, у нас