Поймать Шалтая (СИ)

После этого Згобанга припал губами к кубку и начал пить из него, медленно дергая могучим кадыком. Под камуфлированной курткой сержанта вздулись бугры мощных мускулов, а сама он стала быстро темнеть от пота. Броз обратил внимание на крохотную зулутую фигурку древнего человека, которая была припаяна к боковой поверхности кубка. Древний человек был одет безобразно - в просторные трусы и пошлую маечку с коротенькими рукавами, а между его ногами, одетыми в клоунские, доходящие почти до коленей, носки был виден припаянный зулутой мячик. Сам человечек был изображен в беге и во время мощных глотательных движений Згобанги дергался вверх-вниз, словно бы подпрыгивал на месте с широко расставленными ногами. На поляне установилась полная тишина. Все присутствующие, стоя с наполненными до краев кубками и бокалами в руках, следили за движением кадыка старшего сержанта.

Згобанга пил довольно долго, а затем он отбросил пустой кубок в заросли травы, чуть покачнулся, опустился на лавку и уставился на свои руки выпученными мутными глазами.

- Ай да молодец,- тихо сказал капитан Айкис.- Вот это воин.

- Вот это воин,- тихим эхом повторил майор К.- Я бы после такого умер.

- Квадратный юбилейный тугр с изображением головы Падишаха, тому, кто повторит подвиг сержанта Згобанги!- визгливым голосом закричал Айкис.

После этого призыва кубок с древним человечком снова появился на столе и солдаты начали пить из него, словно бы позабыв обо всем на свете, но никто из них так и не смог повторить подвиг старшего сержанта. Только двое бойцов смогли осушить емкость Згобанги приблизительно до половины, остальные же снопами валились под стол уже на первой четверти кубка. Несмотря на тяжесть соревнования претендентов на юбилейный тугр не убавлялось, и брагочерпии совсем выбились из сил, наполняя чудовищный кубок все новыми и новыми порциями дымящейся браги.

Это состязание продолжалось довольно долго, до самой темноты, а потом солдаты начали танцевать вокруг костров. Они образовали два круга в виде цифры "8", положили руки друг другу на плечи и начали сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее двигаться вокруг котлов с горячей брагой, время от времени замирая на месте и синхронно выбрасывая вперед то правые, то левые ноги в тяжелых армейских сапогах.

Сначала танцевали под удары ладоней и свист, но вскоре откуда-то появились и музыкальные инструменты - большой армейский барабан, походная арфа и пастушеский болотный рожок (или свирель, полковник точно не помнил, как называется этот походный, разрешенный для использования в войсках Главштабом Культуры, инструмент).

На барабане, арфе и рожке играли совсем седые солдаты с суровыми морщинистыми лицами, по-видимому, самые старые и уважаемые ветераны гарнизона. Барабанщик все убыстрял и убыстрял ритм, танцующие двигались все быстрее и быстрее, и от созерцания этого зрелища у Броза закружилась голова. Он протянул руку к корзинке и, пошарив в ней, понял, что та уже опустела. Тогда полковник покачал головой, улыбнулся чему-то и взялся за косточки. Он разбивал косточку краем тяжелой зулутой тарелки, извлекал ослепительно-белое ядро, клал его в рот и медленно растирал зубами в вязкую кашицу, жмурясь при этом от удовольствия.

Капитан Айкис сидел рядом, раскачиваясь в одном такте с трелями болотного рожка, и отбивал ладонями ритм. Время от времени он прикладывался к горлышку большой оплетенной бутылки. Майор К какими-то механическими движениями разливал брагу сразу по двум бокалам (своему и капитана Айкиса) и пил с двух рук, не закусывая. "Вероятно, бедняга решил попробовать, что это такое - быть настоящим армейским человеком,- решил Броз.- И правильно. Чего уж теперь? Пусть хотя бы попытается ощутить - что это такое на самом деле". А вот подпоручик Вежик, тихо посмеиваясь, сидел в сторонке и тоже занимался косточками фуйфуа.

Наблюдая за сложившейся на поляне ситуацией, Броз понял, что в ходе Братского Обеда между всеми его участниками была мягко и незаметно достигнута абсолютная гармония, и подивился мудрости Железного Падишаха, который придумал и ввел в обиход такой полезный армейский обычай.

Темп танца все ускорялся и то ли из-за музыки, то ли из-за громких ударов барабана, полковник почувствовал сильную тревогу. Танцующие отбрасывали на траву длинные уродливые тени, и Броз некоторое время следил за движением этих теней широко раскрытыми глазами. Вдруг ему показалось, что тени отделились от танцоров и начали свою собственную дикую пляску. А затем его голова отделилась от шеи и резко двинулась вперед, но Броз успел в последний момент обхватить ее ладонями и водрузить обратно на шею. Такое с ним произошло в первый раз за все время инспекторской карьеры, и полковник испугался. Ему даже показалось, что он умирает.