Поймать судьбу за хвост

Но он ушел не один. Их было около сотни. Тех, кто не хотел мириться с существующим порядком. Вскоре они назовут себя риэ-тхешш и прослывут самыми яростными женоненавистниками всех миров.

Буквально выныриваю из воспоминаний Шаорина и с трудом сдерживаю тяжелый вздох. Так вот ты какой, северный олень!.. В смысле основатель государства риэ-тхешш. Хм, сколько же тебе лет тогда? Ой, лучше не думать.

На самом деле грустно это все. Один мужчина, безумно влюбленный в свою жену. И женщина, готовая втоптать в грязь все светлое, что между ними было, только бы сохранить свою власть. Как итог – века раскола между матриархальными дроу и женоненавистниками риэ-тхешш. А еще – безумно уставший и несчастный мужчина. И не менее несчастная женщина, судя по тому что Фэарина продолжает говорить про Шаорина гадости. Жалко их…

Вдруг мужчина резко повернулся в мою сторону, и я торопливо придвинулась к самому окну. Эм, он же меня не видел, правда?

– Выходи. – Негромкий голос похоронил мои надежды.

Ладно, раз уж я так прокололась, не станем усугублять. На корню задавила малодушное и глупое желание сделать вид, что меня здесь нет. В конце концов, будет гораздо хуже, если он меня отсюда за руку выволочет.

– Здравствуйте, мастер, – спрыгиваю с подоконника, старательно отводя взгляд.

– Весенняя, – в голосе Шаорина мировая скорбь, – у тебя талант на неприятности.

Так, на что это он намекает? Что мне подслушивание боком выйдет? Плохо, ой, как плохо… И не сбежишь…

Меж тем мужчина подошел ко мне вплотную, склонился к уху и прошептал:

– Как давно проявился твой дар?

– Что? – Я непонимающе уставилась на него.

Он про дар огня, что ли? Так я еще на вступительном экзамене говорила.

– Как давно ты знаешь, что эмпат? – спокойно спросил Шаорин.

И вот тут я струхнула. Сразу перед глазами появился келвировый ошейник. Потому отшатнулась от преподавателя, лихорадочно соображая, как бы побыстрее сбежать к Алексу и рассказать о своем проколе.

– Стоять, пугливая! – Для верности он схватил меня за руки. – Успокойся! Не собираюсь я тебя сдавать!

Шаорин подвел почти безвольную меня к креслу и силой в него усадил, а сам присел напротив.

– Послушай, девочка, – тихо сказал он, глядя мне прямо в глаза. – Ты так громко думаешь о моей нелегкой судьбе, что считать тебя ничего не стоит. Если бы на моем месте был порабощенный эмпат, плакала твоя свобода. А я тебе не враг… сам такой.

– Чего? – пискнула, уставившись на мужчину круглыми глазами.

– Того, – проворчал Шаорин. – Я тоже эмпат. Слабенький, конечно, но все же.

Темный быстро осмотрелся и нахмурился.

– Так, здесь нормально не поговорить. – Он развернулся и зашагал на выход. – Пошли.

– Но мне надо сдать книгу, – пролепетала я, тем не менее быстро догоняя мастера.

– Рэйвиль! – вместо ответа повысил голос мужчина и, когда из-за столешницы появилась растрепанная голова, указал на книгу в моих руках. – Под мою ответственность.

– Конечно, мастер, – с неподдельным уважением в голосе отозвался библиотекарь.

М-да, авторитет у Шаорина здесь непререкаемый. Ладно, мне же лучше. Прижала недочитанный томик к груди и поравнялась со стремительно шагающим преподавателем.

– А куда мы идем? – Да, мое любопытство неистребимо.

– Ко мне, пить чай, – ровным тоном сказал мужчина.

И я почему-то не решилась спорить. В конце концов, с Келроем я по-прежнему два раза в неделю пью кофе – почему бы не сходить на чай к Шаорину? А ведь есть еще Алекс… Везет же мне на преподавателей.

Остановившись у двери из темного дерева с вырезанной виноградной лозой, Шаорин выудил из кармана жилета ключ.

– Прошу. – Он толкнул дверь и сделал приглашающий жест.

Я шумно вздохнула и все-таки вошла.

Ну что сказать… Стандартная гостиная, как и у нас с Димарой. Два широких дивана, обитых коричневой кожей, которые поставлены друг напротив друга, между ними длинный и узкий невысокий стол из темного дерева. Помимо этого два стеллажа, забитые книгами, письменный стол с идеально ровными стопками бумаги и широкая тумба, на которой стоял чайник, несколько чашек и куча коробочек с разноцветными этикетками.

– Какой чай будешь пить? – поинтересовался темный, когда подошел к тумбе.

– Травяной, если можно, – села на один из диванов и положила книгу себе на колени.

– Можно, – хмыкнул мужчина и замолчал, увлеченный приготовлением напитка.

Вскоре мне вручили широкую кружку с ароматным чаем, сам же Шаорин сел напротив и уставился на меня немигающим взглядом.

– А теперь рассказывай, – негромко приказал мастер. – Когда ты первый раз почувствовала свой дар?

Ой, как плохо-то… Соврать не получится, он сам эмпат, тут же почует. Говорить правду – значит сдать наши отношения с Алексом. Что же делать?

– Расслабься, – рассмеялся Шаорин. – Что там у вас с ди Квиром, меня не интересует совершенно.

Поперхнулась напитком и, прокашлявшись, изумленно уставилась на усмехающегося темного. Откуда он?..