Поймите меня правильно

— Очень хорошие времена, — согласилась она. — Ты помнишь ту ночь, Уилли, когда четверо верзил выбросили тебя из Каса Мексикал, а твоя Зеллара бегала на следующее утро в полицию выручать тебя? — Она взвела очи к потолку. — Каррамба! Ну и безумец же ты был в те дни.

Я решил лучше переменить тему разговора, а то как бы не сказануть что-нибудь неподходящее.

— О'кей, бэби, — сказал я весело. — Те времена давно прошли, а настоящее всегда с нами. Ну, куда мы пойдем? — Она кокетливо посмотрела на меня.

— Есть отличное местечко, Уилли, — сказала она. — Эль Доро. Мы поедем туда. Мы будем там есть, пить и разговаривать о… — она лукаво посмотрела на меня, — о том, что мы будем делать завтра.

Я улыбнулся ей.

— О'кей, — сказал я. — Хотя меня больше интересует, что мы будем делать в период времени до завтрашнего дня.

— Ну, пойдем, дружище, — сказала она.

Мы подхватили такси и поехали в Эль Доро. Кажется, все идет как нельзя лучше. Если мне повезет, я, может быть, кое-что узнаю уже сегодня.

Я начал быстро разрабатывать в уме план своих действий. Уже третий час ночи, и хотя в Мехико-Сити в такое время суток жизнь течет обычным порядком, все-таки нельзя откладывать дело слишком надолго; когда люди устают, они делают совсем не то, что сделали бы, когда чувствуют себя нормально.

В Эль Доро метрдотель, который, видно, хорошо знает Зеллару, поспешил предоставить в наше распоряжение столик в дальнем уголке. Хорошее спокойное местечко, и приятный ансамбль гитар наигрывает на веранде нежные мелодии достаточно тихо, чтобы не мешать разговору.

Я заказал ужин, бутылку шампанского, бутылку ржаного виски, и во время ужина мы много болтали. Она рассказывала, в каких ресторанах выступала, а я старался больше помалкивать.

Я все время любовался ею. Она действительно была хороша.

Прежде всего, она держится очень естественно и просто. Ест, пьет, смеется и смотрит прямо в глаза. Любой парень должен будет согласиться со мной — это стопроцентная бэби. Такой бабенке можно вполне довериться, она уж не подведет никого, потому что она относится к категории прямодушных детей солнца. Она танцует, пьет и беспечно пользуется благами, которые ей дарит жизнь.

Ребята, скажите, ну разве у меня нет поэтического дарования?

Да, вот так бы подумал о Зелларе любой парень. Обыкновенный. Но не я. Я на своем веку встречал слишком много женщин, чтобы обмануться их внешним видом.

К сожалению, мне пришлось неоднократно убеждаться: если у девчонки миленькое личико и стопроцентные ножки, она обязательно втянет тебя в беду, даже если у нее только хорошенькие ножки, она все равно представляет собой потенциальную опасность для любого парня.

Только хорошенькие девчонки являются причиной всех бед. Просто потому, что они хорошенькие. Но вы, вероятно, сами могли убедиться: если у женщины ноги, как две печные трубы, одинакового размера сверху донизу, эта женщина относится к категории тех, кого называют «приличная дама». Она обязательно возглавляет местное движение «Долой мужчин» и ее любимое развлечение — подглядывать за прислугой, когда на кухню приходит зеленщик или мясник.

В самый разгар моих глубокомысленных размышлений Зеллара, подперев ручкой свой очаровательный подбородок, серьезно посмотрела на меня и сказала:

— Милый, скажи мне, пожалуйста, что это за серьезное дело, о котором ты хотел поговорить со мной?

— Ах, это? Вот какое дело, детка моя. Ты помнишь, когда я был в Манзанилло по банановым делам, там был один парень, между прочим, отличный парень, мой помощник, по имени Пеппер. Ты знаешь, детка, мне всегда казалось, что Пеппер был влюблен в тебя.

Она, как говорится, и глазом не моргнула, бровью не пошевелила, просто продолжала смотреть мне прямо в глаза с легкой улыбочкой на устах. Да, у девчонки отличная выдержка.

— Да, да, — сказала она. — Я отлично помню, Пеппер был очень хороший человек, очень симпатичный, очень красивый.

— Да, был, — сказал я. — Я полагаю, тебе известно, что случилось с Пеппером после того, как он покончил с банановыми делами?

— Нет. Я ничего не знаю. Скажи мне, Уилли.

Мы оба сидели, подперев подбородки руками, оба смотрели друг другу прямо в лицо, отлично зная, что оба мы самые паршивые лгуны и оба отлично играем свою роль.

— Я собираюсь кое-что тебе рассказать, Зеллара, — продолжал я. — Этот Пеппер оказался большим дураком. Он отнюдь не такой, как я, например, у меня-то голова работает отлично. Он был вечно в поисках приключений. Ты сама знаешь, как он буквально сходил с ума из-за женщин, он хотел быть Робин Гудом и еще Бог знает кем. И ты знаешь, что в конце концов сделал этот олух?

Он поступил на работу в ФБР, Федеральное бюро расследований, он сделался специальным агентом ФБР. Понимаешь? И зачем только он это сделал? Как будто у такого парня, как Пеппер, и без того было мало хлопот. Так нет же! Он еще взялся за это дело.

Она кивнула. Я видел, что мысль ее работала лихорадочно. Она не знала, как себя вести и держать. Я замолчал. Минуты две мы пристально смотрели друг на друга. Потом она нежным голоском пролепетала:

— Милый, ну и что же?