Пойнтер

Получилось, правда, еще хуже – сдавленно, едва ли не со всхлипом. Как-то не чуял я в себе подобного сострадания к светлоэльфийской дурехе, а вот поди ж ты… Разве что не всплакнул над могилкой. Тут бы и остановиться, не искушая далее Судьбу, но меня уже понесло.

– Что ж ее, малахольную, в Мекан потянуло? Сидела бы дома, не мужа с детками, так слуг до ручки доводила, раз такая вся из себя крутая и независимая. Так нет же, понадобилось сутяжничать, по соседям шляться…

Странноватая поминальная речь, но о мертвых – либо правду, либо ничего. Как-то разом выложил все, что накипело за эту нелепую экспедицию, и все, что открылось сегодня у озерца средоточия Жизни. С полным своим непониманием, что же делать дальше и как в одиночку отвечать за то, что все мы тут с собой и друг с другом сделали.

Клен, к которому я все это время обращался, сочувственно затряс листвой, закивал кроной, будто соглашаясь с каждым словом. Пара разлапистых листьев даже легла мне на плечи, как успокаивающие ладони. В тоскливом помрачении я принял это как должное и, продолжая, положил руку на корявую ветку, как на дружеское плечо.

Конечно, разговаривать с деревом – последняя стадия. Но я уже дошел до точки. Или начало проявляться легкое сумасшествие, приличествующее Инорожденному. В конце концов, почему бы Властителю ау Стийорр не обратиться к меканскому клену за сочувствием? Вполне в порядке вещей, в пределах среднеэльфийской нормы бытового безумия. Ничего особенного. Это если сам обращаешься к дереву.

А вот когда это дерево начинает отвечать…

Скрипом-шелестом, вздохами ветерка в листве, складывающимися в едва различимые слова, но отвечать. Причем удивительно в тему. Не просто ругань скрипучая про дурость высокородной, а самая что ни на есть суть ухвачена. Тут уже надо всерьез задуматься о нормах присутствия и утраты разума, присущих разным расам. Или о том, что все это – на самом деле. Дерево разговаривает. И точка.

Очень медленно я убрал руку с корявой ветки. Еще неизвестно, за что я тут ухватился. Сучки тоже разные бывают.

– Не надо страха… Тебе здесь ничего не грозит… – по-своему понял мое движение внезапный собеседник.

И на том спасибо. Хотя лучше, конечно, если бы и вменяемость моя под вопрос не ставилась. Посредством испытания этим вот разговорчиком…

– Быстрая Сестра негармонична… Несколько дюжин лет под корой помогут ей обрести равновесие… Неторопливая смена сезонов способствует этому… – продолжил откровения клен.

Вот это да! Получается, в случившемся с высокородной нет ничего необратимого! Скажи кто еще вчера, что подобная новость способна переменить мое настроение к лучшему, – не поверил бы.

– И сколько дюжин? Хотя бы примерно? – живо поинтересовался я.

– Скажем, пять… – не заставил ждать себя ответ. – Хорошее число и для нас, Стоящих, и для вас, Подвижных…

– Да, пожалуй… – нельзя не согласиться. Шесть десятков лет для наделенной более чем тысячелетним веком Инорожденной Дня – величина ничтожная. А мне этого срока вполне хватит, чтобы вполне насладиться жизнью и отправиться за Последнюю Завесу в мире и спокойствии, не ожидая мщения взбалмошной эльфи.

Или набрать такое количество бонусов, что месть эта, равно как и срок человеческой жизни, сделаются пренебрежимо малы в сравнении с обретенными возможностями…

К тому же чем Судьба не шутит, может, Леах и в самом деле за время природно-магической процедуры гармонизируется вплоть до полной вменяемости и морального равновесия. Вследствие здорового образа жизни, правда, несколько малоподвижного. И впредь не доставит проблем ни мне, ни кому-то другому. Чего только не бывает…

Я и сам все стремительнее приходил в норму, совершенно не нуждаясь для того в аналогичных мероприятиях. Словно уловив эту мою мысль, клен – собеседник – неизвестно кто или что такое – кажется, улыбнулся.

– Извини, тебе мы пока не в состоянии предложить что-то в этом роде…

– Спасибо, я уж как-нибудь… – понимающе усмехнулся я в ответ.

Сейчас это стало бы исключительно не ко времени. Да и бесконечным запасом лет, в отличие от светлоэльфийской дивы, я не обладаю. Одно только звание мое, что Инорожденный в Мече, да кое-какие новые способности. В полный размер это звание еще оправдать надо, а тогда и думать уже, какие средства позволительны для приведения себя в порядок.

Сочтя изначальные церемонии знакомства исполненными, мой растительный собеседник позволил себе обратиться с просьбой:

– Пожалуйста, пройди обратно к озеру… Тебе там будет так же безопасно, а мне легче говорить… И видеть… Здесь слишком мало глаз…

Надо понимать, и те насекомьи. Никого сложнее вокруг нет. Значит, верно я угадал, что не клен ведет беседу, а нечто большее. Хотя тут еще как сказать…

– Да пожалуйста, – пожал я плечами. – Самому-то не трудно следом поспеть будет?

– Я уже там… – явственно рассмеялся он скрипучим смешком, подтверждая мои мысли. – И здесь… И везде на острове… Я – Все… Все для Стоящих Живых…. Как ваши Породители, Змей и Птица, – Все для Подвижных…

Так вот оно что! Вот кого потревожил освоительский зуд разума!