Пойнтер

Собственно, он был следующим, прямо за галереей, и вообще одним из последних неразобранных. Заглянув в очередной, с виду вроде обычный каземат, я присвистнул и отослал гоблинов. Здесь в них нужды не было. Харма же на всякий случай поставил в дверях. Обещанный клад опасений с виду не внушал, но лучше уж подстраховаться.

Перепутать с чем-либо «штуковину» было невозможно. Не припомню, чтобы вообще когда-либо видел нечто подобное. Но под определение сокровища увиденное вполне подходило. Тщательная проверка не показала наличия ловушек, поэтому к трофею я подошел без опаски.

Вот, похоже, и главный приз всей этой генерально-маршальской уборки с маневрами и ретирадами. Здоровенный, в мой рост кристалл горного хрусталя или еще чего-то в том же роде, весь серебрящийся паутиной внутренних трещинок, за которыми в глубине угадывалась какая-то фигура.

Никакой паутины и грязи на кристалле не было и в помине. Заклятие непыльности – единственное на все подвалы, что уже наводит на мысли. Серьезная вещь, похоже. Что-то этот хрусталь призван сохранить чуть ли не до конца времен, до самой Мировой Погибели. Заботливо и надежно. Стийорры на магию никогда не скупились.

Что ж, причин выяснять из дурного любопытства, что да зачем тут хранится, у меня пока нет и впредь не предвидится. Хотя на заметку этот сюрприз взять надо. Жаль, у Хирры сейчас не выяснишь, что же это такое я обнаружил. В свете открывшихся обстоятельств лучше лишний раз не напоминать ей о давнем эпизоде из биографии, чтобы не добить окончательно. И так она вымотана до предела – уж если призрака мимо ушей пропустила…

Одно хорошо: в случае чего, инструмент для распаковки заархивированной фигуры искать не придется. Сбоку к хрустальному монолиту был заботливо привешен здоровенный моргенштерн, на рукояти которого красивой вязью вырезано: «Разбить в случае необходимости».

Как-то пока я особой необходимости не ощущал.

Оставшаяся пара нижних ярусов особого времени не заняла. Собственно, за то время, пока я возился с сокровищем, зеленявки почти уже справились с уборкой и восстановлением. Дальше ремонтировать было нечего. Разве что скальное основание замка. Но оно в починке не нуждалось с самой закладки, когда все трещины, даже намечающиеся, были заплавлены мощным строительным заклятием.

Так что делать мне было больше нечего. И все то, от чего я три дня прятался по подвалам, навалилось по новой всей тяжестью семейных неурядиц и грядущей необходимости объясниться.

Решение исподволь созрело за эти три дня. Хирре я не враг, и если ей так лучше – пусть…

Только слов, чтобы высказать это, у меня пока не было. Так, чтобы прозвучало спокойно, убедительно и, главное, не жалко. Жалости не люблю и боюсь пуще боли телесной. Ту стерпишь, и пройдет, а снисхождение, терпи не терпи, навсегда в памяти останется. И не только в моей, что хуже всего.

Гоблинов я распустил на обед – разом отмечать завершение работ и устраивать поминки по своим. Причем лишь по части тех, кто доселе считался погибшим. Совершенно неожиданно вернулись четверо из провалившихся в ловушку призрака – побитые, покарябанные, у каждого переломано по паре конечностей, но выжили как-то. Видно, им кроны деревьев по дороге попались. Многоярусные, с кустистым подлеском и мягкой травкой понизу. Иначе не объяснишь.

А сам решил развеяться после духоты подвальной. Пускай думы злые встречным ветерком выдует. Заодно, может быть, и слова нужные найдутся по дороге. Наедине с собой такое лучше выходит.

Даже скакун тому помехой будет. Да и неохота к стойлам у главных ворот подниматься, еще встречу кого… То есть ясно, кого именно. Но пока к этой встрече я еще не готов.

Так что если уж выбираться из замковых подземелий, то на самый верх. К причалу донжона, где помимо флайбота гостя в крытом ангарчике пребывает похоронная ладья рода Стийорров. С того самого полета над городом в ночь, когда пришел конец Охотничьему Клубу, никак руки не дойдут перегнать ее в нижние ангары…

Уж там-то я точно никого не встречу. Кузен официальный восвояси собираться и не думает, а к прогулкам на воздушных судах не склонен. В отличие от меня, многогрешного, которому именно сейчас не помешает такая прогулка.

Катафалк из ангара я вывел, как и ожидалось, без помех. Летающая погребальная ладья медленно плыла над плитами причального балкона, словно увозя в последний путь первые счастливые месяцы нашего с Хиррой брака. Постепенно разгоняясь, набирая ход, делая прошлое невозвратимым…

– Сто-о-о-ой!!! – разнеслось над каменной гладью пристани.

Оглянувшись через плечо на этот отчаянный вопль, я увидел совершенно неописуемое зрелище: придерживая одной рукой высоченную прическу, а другой подбирая асимметричный подол, за катафалком на немереных каблуках огромными прыжками неслась моя темноэльфийская дива. При этом ей явно не хватало третьей руки, чтобы отбрасывать с лица правый рукав и косую челку ниже подбородка. Да и корсаж, выпустивший на волю левую грудь, тоже не мешало бы поддернуть…