Поиск

В конюшне у лошадиных денников средних лет гномка выгружала из тачки сено. Я сглотнула — как с ней объясняться-то? С моим произношением и словарным запасом легенда и пяти минут не продержится! Ти покосился на меня, хмыкнул, и пошел вперед — здороваться с соплеменницей. Через минуту я узнала, что меня год назад сильно контузило в шахте, и с тех пор я забываю слова, заикаюсь, и, что еще хуже, иногда начинаю считать себя собственной сестрой Матильдой и говорить о себе в женском роде. Удивительно, но женщина приняла рассказ Ти за чистую монету. И рассказала о себе — она прибыла сюда год назад вместе с мужем и его другом. Те отправились за перевал в надежде намыть в горных реках ценных камней или золота, да так и не вернулись. Трактирщик приютил Эстиду — так звали гномку — и теперь за чисто номинальную плату она на него работала. Готовила, ходила за лошадьми, пасла коров, доила, убирала… и ждала мужа. Только к складу и торговле йор Садер никого не подпускал — занимался этим сам.

Расседлывая Хребта с Селедкой, я краем уха слушала, как Ти и Эстида выясняют, не родственники ли они. Пока копание в корнях дошло до шестого колена, но хорошему делу нет предела. Попутно выяснилось, что достойная женщина — дальняя родственница мастера Фаррштара ар Треббуша из Марен-Кара. Так, буду говорить с Аром, пусть свяжется с гномом — те своих в беде не бросают.

Устав слушать перечисление двенадцатисложных имен, я кашлянула басом, послав попутно мысль: «Пошли ужинать, а то тебя покусаю!» Подействовало. Ти огладил бороду, отвесил церемонный поклон всхлипывающей Эстиде, и мы двинулись в трактир.

Ну, тут были и цены! И на еду, и на товары! Похоже, трактирщик отлично понимал, что за забытой лопатой или мотком веревок в Галарэн никто возвращаться не станет, а, значит, можно смело запрашивать втрое. Увидев баулы, которые мы тащили на себе, йор Садер — нестарый еще крепкий мужчина со светлыми волосами и острыми глазами — разочарованно вздохнул — понял, что покупатели из нас никакие. Мы сели за дальний стол, уткнулись в глиняные миски со вполне съедобной картошкой с мясом, расплатились медной мелочью, и дружно потопали наверх — в отведенную нам комнату. Решили лечь спать пораньше и по утренней прохладе начать путь к перевалу.

Перед сном я связалась с Аром. Посмешила рассказом о своих впечатлениях от Сэгова Зада и попросила передать Треббушу просьбу забрать из этой троллевой дыры Эстиду. Договорившись выходить на связь как можно чаще, мы распрощались.

— Знаешь, трактирщик носит действительно крутой амулет от ментального считывания, — задумчиво протянул лежащий на спине Ти.

— Я заметила. Тоже ткнулась и не смогла… Зачем ему такой мощный? Может, потому, что в горы идут драконы, и не все — добрые? Вон Шэрн, например, какой был гад.

— Шэрн к озеру и не ходил. Вроде бы оно таких не очень любит. Может, ты и права… но охранки на двери, окна, стены, пол и потолок я навесил. Давай сейчас спать — завтра вставать рано.

— Вдвоем бы мы его смогли прочитать? — снова заворочалась я.

— Наверное. Но он бы это понял. Пара гномов-менталистов — это уже из ряда вон.

— Угу, — пробормотала я, устраиваясь под боком жениха.

— Бель, голову поверни — борода щекочется!

Утром мы помахали всхлипывающей у околицы Эстиде и бодро зашагали по дорожке, ведущей в горы. Почти сразу начался лес — сосны и ели в два обхвата, заросли ежевики, можжевельника и лещины. И огромные серые валуны вокруг. Иногда тропа ныряла в темные заросшие папоротниками лощины. Не прошло и пары часов, как до меня дошло — то, что я до сих пор считала путешествием, им не являлось. Оказалось, ехать верхом и идти пешком — это две большие разницы. Можно сказать — фундаментальные. Несмотря на наложенное на гору груза за моими плечами заклинание левитации и усиливающий «панцирь» на нижних конечностях, я начала спотыкаться на колдобинах, булыжниках и валунах, которые с удручающим постоянством попадались мне под ноги. Ти обернулся:

— Еще час и сделаем привал. А как пройдем перевал и снимем мороки, я поучу тебя ходить по горам. Это не улица, тут по-другому ступни ставить надо.

Я согласно помотала бородой — кажется, я к ней уже привыкла — и, стиснув зубы, поперла вперед с целеустремленностью муравья, тянущего гусеницу. Моё паломничество — значит, буду идти, пока не приду!

К вечеру ноги гудели и ныли, мышцы икр дергало. Я еле доползла до расстеленных Ти в расщелине между двумя камнями одеял и рухнула. А я-то верила, что танцы и тренировки с мечами держат меня в отличной форме! Ти, кряхтя, приземлился рядом и, покопавшись в сумке, извлек знакомую банку с зеленоватым кремом:

— Первые несколько дней в горах всегда так. Через неделю и не вспомнишь. Давай, снимай штаны, я тебе массаж сделаю.

Я уставилась на Ти круглыми глазами — ведь если ноги гномовы, то они — волосатые!

— Бель, да хоть бородатые! Какая сейчас разница! Переворачивайся на живот — второй раз предлагать не стану!

Я улеглась на живот и стала мечтать о том, что сделаю через два дня, когда мы снимем мороки…

* * *