Поиск

Ну что, накинуть полог тишины и спать дальше, или все же пойти и выяснить, кто там глотку дерет с утра пораньше?

— Бель, — донеслась до меня мысль Тиану. — Похоже, мне не стоило учить тебя лазить по головам всех встречных и поперечных. С некоторых пор твои мысли, особенно по утрам, отличаются несвойственной принцессам красочностью и яркостью метафор.

— Ага, — ответила я, — а дяде Гвидо я объясню, что это меня в монастыре научили! И не забудь, что вклад в мое знание тролльего языка внес ты лично!

Эльф засмеялся.

— Ну чего, встаем? Похоже, Большие Брыли осчастливила прибытием делегация местного лорда. Давай выйдем сами, пока нас не отрыли из сена. Сейчас мы — тер Свонны, да?

Наскоро привели себя в порядок — по щелчку воспроизвели на еще не проснувшихся головах самые простые из дворцовых причесок, потом разгладили одежду — я с сожалением поверх удобных штанов нацепила положенную Белизандре по статусу юбку амазонки. Наконец, задрав носы, с оседланными лошадьми в поводу, мы под руку выплыли из сарая.

Ор немедленно смолк, потому как все принимавшие участие в скандале открыли рты и уставились на нас. Тощий мужик — владелец сеновала, судя по всему, оказался старостой деревни. Теперь он смотрел на таких невзрачных вчера путников, и в его мозгу колотилась мысль: «Продешевил, мало стряс за постой!»

Остальными оказались сборщики налогов — средних лет лысый дядька с квадратной челюстью и холодными глазами на гнедом жеребце-полукровке, явно начальник, и шестеро стражников — пятеро верхами и один на груженой телеге. В повозке трепыхались спутанные куры, пара овец и большая свинья. А на задке под присмотром стражи сидели двое крестьян со связанными руками и мрачными взглядами. На обочине, подвывая и глотая слезы, рыдала пара молодых баб. За подол одной цеплялся дитенок лет трех.

— Ти! — послала мысль я, — Что тут происходит? Почему забирают людей? Рабства в Империи нет, получается, они чем-то провинились? И почему налоги собирают весной? Обычно же это происходит по осени, после сбора и продажи урожая. Давай пошарим по головам, надо б разобраться.

— А вы, тролль побери, кто такие? — выставил вперед челюсть начальник.

Ти, прекрасно разбиравшийся, с кем и как надо себя вести, высокомерно поднял бровь и сделал шаг вперед.

— А кто спрашивает?

— Вы находитесь во владениях семьи тер Галан. Я — главный управляющий, и имею право получить ответ, что вы делаете здесь.

— Мы с женой путешествуем по делам, которые вас никак не касаются. Вчера моя леди почувствовала себя плохо, и мы свернули с дороги в надежде найти ночлег. Нас сбило с толку название «Большие Брыли».

Слово «большие» Ти произнес с нажимом и абсолютно издевательским тоном.

— Но вместо трактира тут мы нашли только эти… — «муж» брезгливо сморщил нос — …недоразвалины. В здешних местах такое и впрямь именуется деревней? Большой деревней?

Управляющий побагровел и одновременно стушевался.

Ти продолжил.

— Кстати, я встречал на войне одного тер Галана, лорда Нирда. Не его ли это земли?

— Его вдовы, — неохотно ответил лысый.

— Тогда покажите нам дорогу, любезный. Мы хотели бы заехать, засвидетельствовать почтение вдове моего боевого соратника, — тон Тиану был властен и не допускал даже мысли о неповиновении.

— Отсюда мы возвращаемся в замок, можете ехать за нами.

Разговор закончился. Я заметила, что Ти так и не потрудился представить нас управляющему, видно, тот сильно ему не понравился.

Мы шагом ехали за отрядом продразверстки по лесной неухоженной дороге. Под копыта лезла поросль, ветки тянулись к всадникам, грозя выкинуть из седла. Да пошли сюда пяток крестьян с пилой, топором и телегой, они приведут дорогу в порядок за день и будут рады привезти себе дров на три месяца впрок. Странно, что это не было сделано.

— Ти, я правильно поняла, что это — третий наезд за налогами в Брыли за год? И что почти всех молодых крестьян уже увели на какие-то работы по приказу из замка? Это же прямо запрещено законом! Существует хартия, защищающая права крестьян от произвола лордов. Согласно ей, налоги можно собирать не чаще раза в год, и верхняя граница указана четко — превышать ее нельзя, иначе лорд будет наказан, а в случаях повторных злоупотреблений земля отойдет короне.

Я злилась. Мне было ужасно жаль оставшиеся без кормильцев семьи и доведенную до нищеты деревню. А таких деревень во владениях тер Галан было пять.

Выехав из леса, процессия стала карабкаться на холм. Глинистая колея после вчерашнего дождя была скользкой, поэтому крестьян заставили слезть с телеги и подталкивать её, помогая лошади. Поля вокруг дороги и тут поросли цветущей сурепкой. Конечно, солнечно-желтое поле с порхающими над ним белыми бабочками-капустницами — это даже красиво… если б этот жизнерадостный пейзаж не обещал голод нерадивым хозяевам следующей зимой.

— Ти, узнал еще чего-нибудь?

— Мало. Управляющий тут всего пару лет. Он — цепной пес лорда опекуна.

Опекун? Звучит знакомо. До скрипа и скрежета зубовного.

— Бель, пока информации для выводов слишком мало. Потерпи. Вон уже замок.