Поиск

Картина, которая развернулась под нами немного погодя, заставила меня раскрыть рот от изумления. Вздымаясь высокими и широкими площадками, из степи торчали многочисленные многоугольники разнообразных форм. Поле, словно выложенное неплотно подогнанной гигантской плиткой, тянулось до самого горизонта. Косой свет от низко висящего солнца подчеркивал темные ровные щели между ромбами, треугольниками, квадратами, параллелепипедами и длинными вытянутыми прямоугольниками. Проходы, каждый метров пятьдесят шириной, извивались между гигантских плит, подсвеченных розоватым светом от солнца, как бездонные трещины, причудливым узором разорвавшие кору планеты.

— Останки древнего города. Когда-то на этих плитах он и стоял. Во время катастрофы город был уничтожен, а плиты остались. Там сейчас даже пара речек течет. Скелле запрещают в нем селиться, но люди там живут. На них давно махнули рукой, хотя посты на дорогах остались. Просто стоит в них теперь обычная стража. Раньше там искали древние предметы, вот тогда скелле вели настоящую войну против этих археологов. А сейчас все, что могли найти, нашли или уничтожили, — Ана отвернулась, разглядывая впечатляющее свидетельство могущества древних.

Надо сказать, что даже на меня произвели впечатление размеры и масштабы останков. Как если бы высокомерный путешественник семнадцатого века, откуда-нибудь из самого Лондона, вдруг увидел остатки мегаполиса двадцать первого века.

— Ань, а много здесь таких? — спросил я девушку.

— На побережье — полно. Древние в основном у моря жили. Но и в степи встречаются. Самые большие — на юге. Я их никогда не видела, но говорят, что они в разы больше этого.

***

Узкая полоса бледного света еще висела над горизонтом, отражаясь тусклым мерцанием в глади моря. Берег и суша за ним прятались в кромешной тьме. Сажать самолет в таких условиях было крайне рискованно, и если бы не уверения Аны, что поместье совсем рядом, я бы давно уже приземлился на берегу моря, пока его еще было видно. Оставался, конечно, еще вариант прибегнуть к дару девушки и осветить участок пляжа с помощью магии. В противном случае шанс разбить машину о невидимые камни, которыми усеян берег, был слишком велик. Суша выдавалась в море черным геометрически правильным углом, который напомнил мне об остатках сооружений древних, виденных мною недалеко от Арсонила. Именно на этот угол, руководствуясь указаниями девушки, я и нацелил самолет.

С моря дул слабый ветер, машина медленно скользила в его потоке, окутанная тьмой. Если бы не все еще видимый горизонт, то можно было представить, что мы зависли посреди бесконечной пустоты. Почти одновременно мы увидели недалеко от края одной темноты, переходящей в другую, желтые отблески фонарей, и мир сразу же приобрел размеры и форму. Я смелее направился навстречу нашей цели.

Крохотные огоньки разрослись, раздались в стороны, и с высоты стал виден освещенный большой двор прятавшегося во тьме сооружения. В стороне от него мерцали россыпи огоньков помельче, но освещенная площадка, пригодная для посадки, была одна. Подлетев ближе, мы заметили группу людей, стоявших немного в стороне от центра. Я, наученный опытом, достал трубу — скелле! Пятеро.

— Ана, там скелле! Пятеро.

— Садись, Илья, мы прилетели.

— Они нас не видят — как прилетели, так и улетим.

— Видят. Там старшая, — потухшим голосом сказала девушка и добавила: — Садись, я вижу отца.

Наверное, со стороны это выглядело эффектно — совершенно беззвучно из темноты ночного неба возникает сигарообразное тело самолета. Внизу возникло какое-то движение, раздались голоса, но я был сосредоточен на посадке и не тратил время на разглядывание встречающих. Самолет, скрипнув, утвердился на грунте, я поставил рычаги на нейтральные позиции и закрепил их специальными петлями. Пока я все это проделывал, Ана выскочила из кабины и рванулась навстречу вышедшим вперед двум мужчинам, в одном из которых я узнал отца Аны.

Выбравшись следом, я, настороженно поглядывая на скелле, которые не сдвинулись ни на шаг, приблизился к Ане, обнимавшей отца. Та уже отстранилась от него, и они о чем-то негромко говорили. Подходя, я услышал слова Сама:

— Ты не ввела его в семью?

— Нет.

Сам явственно расслабился и поцеловал дочь:

— Умница.

Ана оглянулась на меня:

— Он отказался.

— Что? — лицо отца девушки оставалось в тени, но тон его слов звучал недоверчиво и оскорбленно.

— Арс! — воскликнула в этот момент Ана и рванулась навстречу незнакомцу, возникшему из темноты. Они обнялись, и стало понятно, что эти объятия не братские. Я остолбенело смотрел на них, когда тень подошедшего человека заслонила от меня свет фонаря. Сам стоял вплотную ко мне и молча смотрел мне в лицо. Из-за его плеча видна была группа скелле, по-прежнему молча наблюдавшая за нами.

— Привет, Сам, — кивнул я, не рассчитывая на большую радость с его стороны.

Тот в ответ мотнул головой, и два стражника возникли по бокам от меня.

— Надеюсь, ты не будешь делать глупостей? — были последние слова, которые я услышал от отца Аны.

Глава 19