Поиск-90: Приключения. Фантастика

— Ага, — подтвердил сидящий на обочине митек. — Поганая секта, что и говорить. Тебе-то, браток, кого надо?

— Мне-то?.. А вот вы не знаете — тут раньше была секта Святодрева. Где она теперь?

— Дык, елы-палы, это ж попсовая секта была! Особенно Пророк у них был оттяжник.

— Да-а, это был браток, — подтвердил другой митек, мечтательно улыбаясь. — Он нас любил.

— Из «Белого солнца пустыни» наизусть шпарил, — сказал первый митек. — А бывало, высунется по пояс во-он из того окна… в одной майке… тычет в кого-нибудь из прохожих пальцем и орет: «А ведь это ты, Мирон, Павла убил!» И хохочет, заливается… И мы смеемся. А тот прохожий бледнеет и падает как подкошенный. Видать, и в самом деле убийца, варнак — мало ли их по улицам ходит.

— Эх, сейчас бы супчику горячего да с потрошками… — ностальгически вздохнул второй митек, видимо, потеряв интерес к Барановым. Видно было, что митьки тоскуют по братку.

— А где они сейчас? — неспокойно спросила Маша.

— Дык вознесся.

— Вознесся?! — леденея, переспросил Баранов.

— Ну и рожа у тебя, Шарапов. Элементарно, Ватсон: живым на небо вознесся. Тут часто такое бывает.

— А может, он хоть заместителя оставил — или апостолов? — спросил Баранов.

Митьки захохотали.

— А ты простой, братушечка! Слушай, иди к нам! И сестренку свою бери. У нас хорошо. Мы оттяжники.

— Ну, как же насчет заместителя? — томился Баранов.

— Да, елы-палы: какой заместитель, какие апостолы? Учение свое оставил — и хватит с него. Было бы учение — апостолы найдутся. Как Митя Шагин наш.

— Митька, брат, помирает… — вдруг всхлипнул второй митек. — Ухи просит…

Баранов повернулся к жене. Губы ее дрожали.

— Ладно, Толя. Пошли домой. Ты у меня сильный… Ты и сам свое бессмертие одолеешь. Правда?

— Дык, елы-палы, — сказал Баранов, подражая митькам, с преувеличенной бодростью, но отводя глаза, и жена поняла, что нет, не одолеет.

Так, грустной, траурной парой, держась за руки, дошли они до города, не обращая внимания на веселую суету Города Скрещения Путей. Справа от них справляли свой праздник веселые тантрические буддисты, слева раздавался гул, как от реактивного самолета, и в небо устремлялась огненная струя — возносился очередной пророк; но они не замечали этого, один — томимый своей страстью, другая — печальная и тихонько всхлипывающая, и так наконец они вышли в большой город. Баранов сжал руку жене, как бы прощаясь, потом внезапно выпустил ее и, не оглядываясь, бросился под автобус. Остатки его воли кончились, и жена поняла, что назад пути нет.

Теперь Баранов, совсем отупевший и бессильный, живет один в специальном приюте, куда поместила его жена. Он все время лежит на полу у радиатора батареи и разбивает себе об этот радиатор голову. Когда он оживает, он разбивает ее снова, тупо, методично, — чтобы не оставаться в этом, теперь уже ненавистном ему мире. Так будет всегда.

Лев Докторов ДОРОГА ДОМОЙ Повесть

Глава первая

Врач отодвинул в сторону стопку разноцветных листков с данными анализов и хмуро посмотрел на Глеба.

— А ты меня, часом, не разыгрываешь?

— Цель?

— Кто тебя знает. В этом кабинете всякие пациенты побывали. И симулянты тоже. Ну-ну, не злись. Тут такая ерунда получается. Если верить вот этому, — он постучал по стопке, — у тебя организм восемнадцатилетнего мастера спорта.

— Стало быть, я тебя специально обманываю, чтобы угодить в психобольницу. — Глеб усмехнулся. — Ты, Витя, третий, к кому я обращаюсь. Двое предыдущих эскулапов говорили примерно то же самое. Но приступы мои существуют. Вот уже месяц, каждый день. И от общения с вашей братией они не исчезли.

— Хочешь, дам дельный совет? — Врач встал и, обогнув стол, остановился перед Глебом. — Бери отпуск. Поезжай к морю, загорай, купайся. И не смей думать о своей электронике. Она тебя подождет. Равно как и докторская. А еще, — он чуть помедлил, — постарайся все-таки выяснить насчет родителей. Может быть, там зацепка.

— Я же детдомовский, — проговорил Глеб. — В четыре года туда попал. Во время войны, — он поднялся. — А за совет спасибо. Пожалуй, и в самом деле возьму отпуск. Устал.

— Вот, вот, — оживился врач, — совершенно верное решение. Прямо сейчас и пойди к директору. Густав Янович — мужик добрый. А хочешь, я ему позвоню, сообщу, что восходящее светило его института нуждается в покое.

— Ты откуда нашего директора знаешь? — удивился Глеб.

— Не велик секрет. Мы с ним на корте мячи гоняем. Так позвонить?

— Не надо. Сам разберусь, — и Глеб вышел из кабинета.

Директор института неожиданно легко дал согласие.

— Куда ехать решили? — спросил он, подписывая заявление.

— Не знаю. Врач посоветовал к морю.

— Неплохая мысль, — Густав Янович улыбнулся. — Поезжайте к нам на Балтику. Хотите, адрес дам. Родственники. С радостью примут.

— Я подумаю, спасибо, — Глеб внезапно ощутил частые уколы в затылке. Он потер голову. — Вы позволите мне сейчас пойти домой? Я себя не очень хорошо чувствую.

— Конечно, конечно, — голос директора стал тревожным. — Вас отвезет Николай. Он как раз свободен и сидит в приемной. Скажите: я разрешил.