Поиск Анны

Лодка отчалила от берега. Смолина с тоской посмотрела на него. Очень хотелось верить в то, что она видит берег не последний раз. Ей вспомнились слова, которые Анна услышала в телефонной трубке полчаса назад, и они все никак не выходили у нее из головы.

До того, как уехать, она поднялась на холм, с которого звонили все местные — связь кое-как ловила только там. Смолина звонила Свете узнать о Ленке (та была без изменений) и предупредить о ситуации, и только собралась уходить, как телефон зазвонил.

— Айно, это вы? — послышался голос в трубке.

— Что вы хотели, Хельви? — Анна вздохнула — словоохотливая смотрительница музея была сейчас совсем не к месту. — У меня мало времени.

— Я хочу сказать кое-что важное… я ошиблась в переводе. Помните, вы просили перевести название? «Kuolenda muailmu». Вы искали свою дочь, и…

— Хельви, я помню, — нетерпеливо сказала Смолина.

— Так вот, я порылась в книгах, и нашла более точный перевод. Сейчас…

Анна услышала, как шелестят страницы.

— Значит… Айно, вы слушаете?

— Господи, да! Говорите уже!

— «Kuolenda» означает не просто конец. Это означает погибель.

— А «Muailmu» означает мир?

— Да. Получается, «Kuolenda muailmu» это гибель мира. А если перевести на современный — конец света. Не знаю, насколько эта информация вам поможет… Айно? Айно, вы меня слышите?

Но Анна уже не слушала. Ветер трепал ее волосы, а глаза незряче смотрели в сторону Ладоги, туда, где за туманом притаился таинственный остров зла.

* * *

Острова из красного гранита с торчащими в серое небо острыми копьями елей проплывали мимо. По озеру стелился туман, приглушая звуки. Впрочем, кроме шума мотора их лодки других звуков не было — над туманным озером висела пустая тишина.

Иван сидел на корме, одной рукой держа рулевое весло, и задумчиво глядя в даль. В другой его руке дымилась самокрутка. Глядя на него, Смолина могла представить, как выглядели древние жители этих мест — охотники, промысловики, добывающие пищу охотой и рыбалкой. Суровые, молчаливые, поклоняющиеся неведомым нынче богам. И приносящие им кровавые жертвы. А что если они с щуплым Виталиком — тоже жертвы? Дар немилосердным языческим идолам, притаившимся в тумане Ладоги? И на самом деле Иван везет их не для того, чтобы помочь разоблачить сектантов, а чтобы принести в дар Светорожденному? Они просто исчезнут в этом промозглом осеннем тумане. Про них также скажут: вошли в деревню — и не вышли. А их обугленные трупы будут глодать дикие звери на каком-нибудь безлюдном острове, коих в окрестностях сотни…

Анна сбросила наваждение. Не хватало еще параноиком стать! Она взглянула на Ивана — казалось, в его глазах был такой же туман, который покрывал Ладогу. О чем он думает? Вспоминает племянницу Тайми? Вынашивает план кровной мести? Или прикидывает, что можно взять с незадачливых городских, возомнивших себя детективами, если завести на безлюдный остров? Двустволка Ивана покоилась на дне лодки у ног рулевого. Иван заметил ее взгляд.

— Не бойся, Айно, — глухим голосом произнес отшельник. — Заговоренные пули поразят нечестивцев.

— Почему вы называете меня Айно?

— Ты красивая, как она, — старик криво улыбался, показывая пустой рот с остатками зубов. — Айно покончила с собой, лишь бы не достаться старику, за которого ее сосватали. Утопилась в озере.

Анна посмотрела на несущуюся мимо воду цвета стали. Ладога — настоящее море, в котором нередки сильные шторма. Температура наверняка близка к нулю, а это значит, что в ней даже опытному пловцу не продержаться и пятнадцати минут. Оказаться в ее водах на такой лодке с безумным капитаном — действительно похоже на самоубийство.

Виталик словно прочел ее мысли, и сильнее вжался в днище лодки. На его месте Анна бы не питала ложных надежд — под многократно залатанным деревянным дном проносилась черная бездна.

— Какая здесь глубина? — крикнул сквозь шум мотора Виталик.

— Тебе хватит. В шхерах немного, а как на открытую воду выйдем — метров двести будет.

Дико было думать о том, что от бездонной глубины их отделяют полугнилые доски.

Шхеры ладожского залива были синапсами Анны, темными закоулками души. Смолина блуждала по этому лабиринту, в поисках полумифического острова, а под ногами разверзлась бездонная ледяная мгла. Вот только что будет, когда она найдет этот остров?

Впереди показался просвет между бесконечных островков, и лодка с разгона вылетела в пустое пространство Ладоги, словно в вакуум. Вокруг, насколько хватало взгляда, была только вода до самого горизонта, утопающего в тумане. Подул ветер, на теле Ладоги появилась сильная рябь.

— Турсо не доволен, — пробурчал старик, глядя на воду.

— Кто? — испуганно спросил Виталик.

— Вечный Турсос — тот, кто живет во мраке глубин, — сказал старик, не отрывая взгляда от тумана. — Потому по Ладоге мало ходят корабли. Это вотчина Турсоса.

— Похоже на местные сказки, — неуверенно сказал Виталик.

— Сказка такова до той поры, пока не встретишь ее в жизни, — меланхолично сказал старик.

— Вы видели его? — осторожно спросил Виталик. Старик кивнул.

— Не многим удавалось выжить после встречи с Ним.