Поиск себя

— Да, спой нам, — слегка толкнула меня Карита. — Если ты поешь так же, как и целуешься, то это будет божественно.

— Морит, хрен ты старый, всех подговорил да? — пробурчал я.

— Веришь, нет, но я вообще почти ничего не сказал, — возмутился хозяин трактира.

— Тащи гитару что ли, — тяжело вздохнув, попросил я его. — Охотникам то можно песенки слушать?

— Обижаешь Дарт, — засмеялся Дорн. — Мы сами частенько, когда сидим вечерами возле костра, разбавляем ночь песнями. Умеешь ты петь или нет, главное что песни, идущие из глубины души, разгоняют ночную тьму.

— Эка ты завернул, — присвистнул главный охотник.

Я кстати даже не спросил их имен, мне, если честно это было не интересно. Сидят, общаются, адекватные, и в принципе все, остальное мне было не нужно. Когда Морит радостно встал из-за стола, я стал думать, какую же песню мне исполнить, что может понравиться собравшимся здесь людям. Хотя, какого черта я должен подстраиваться под окружение? Сегодня я собрался провести хорошую ночь, и меня волнует лишь внимание Лисы, да Кариты, в большей части, конечно, Лисы.

Мы познакомились с ней еще в мое самое первое посещение этого места, когда я даже не знал всех нюансов, что тут приняты, имя Лиса произносилось с ударением на первый слог. Она просто без приглашения села за мой стол и стала смотреть, как я ем, даже не пытаясь со мной заговорить. После, когда я уже узнал все и о салфетках, и о том, что информация здесь главная валюта, мы с ней очень часто сидели и просто общались не о чем, стараясь убежать от проблем этого мира. На моей памяти она ни разу ни ушла на верх с каким-то парнем и лишь проводила время за общением с разными разумными. Я не интересовался ее прошлым, она моим тоже, нам нравились посиделки по вечерам, которые не обязывали на большее. Но сегодня я чувствовал, что она хочет большего, как впрочем и я хотел выбросить из своей головы мысли о Вэйл, о хладнокровно убитом мной ассасине, о тьме, что заполняет мои сны, я просто хотел отдохнуть.

— Держи Дарт, специально купил для тебя, дорогая зараза, — протянул мне гитару Морит.

— Я вынужден тебя огорчить, но это дрянь, — покачал я головой. — Гитара должна быть гитарой, а не этой красивой деревяшкой.

— Мы можем свою дать, — видя как расстроился Морит, сказал Дрон.

— О, я буду признателен, — воспарял духом хозяин трактира.

Дорн бегом поднялся в свой номер и практически сразу спустился вниз, неся с собой потертую, старенькую, но такую живую гитару. Он сел за стол, выпил рюмку черной, и словно с трудом решаясь, протянул мне гитару.

— Она слишком дорога для него, — хмыкнул главный охотник. — Цени это.

— Моя песня оценит, — подмигнул я Лисе.

Я отсел отдельно на стул, чтобы мне никто не мешал играть, легкий перебор струн заставил окружающих людей замереть и внимательно вслушиваться в мелодию, Морит сделал какое-то движение рукой и другие играющие инструменты затихли, погружая трактир только в мою мелодию. Я начал петь, смотря в глаза только Лисе, пытаясь передать мысли и эмоции песни только ей.

Закрой глаза, коснись меня,

Ты пахнешь соблазном и медом.

Исчезнет грязь осколков дня,

Ударит в гонг природа.

Крадется ночь, как черный зверь,

Вибрирует в лунном свечении.

Скребется в дверь, стучит в окно,

Ей холодно одной, холодно одной.

Лаская ночь, коснись меня,

Имя тебе искушение.

Я не сводил глаз с лица Лисы, и слова моей песни явно пришлась ей по вкусу, я видел, как блестели ее глаза, и легкая улыбка была этому подтверждением. Карита тоже млела и, закрыв глаза, повторяла за мной текст.

Дай мне

Больше, чем просто любовь,

Дай мне больше, чем страсть,

Что проходит, словно боль.

Я сгорю в огне, сгорю в тебе, пускай,

Я могу стать пеплом, но…

Лиса с силой зажмурила глаза и, открыв их, я увидел там не зрачки, но космос, то с каким выражение она смотрела на меня, обещало мне просто волшебную ночь. Трактир полностью погрузился в тишину, и даже самые буйные посетители замолкли, либо от эмоций, либо от ударов по голове.

Ты знаешь все, что надо знать,

Я знаю чуть больше, чем надо.

За мной иди в тот древний край,

Что был Библейским Садом.

Забудь о тех, кто говорит,

Что путь твой разврат и паденье.

Пускай твой смех в ночи звучит,

И спелый плод горит, дьявольски горит.

Лаская ночь, коснись меня,

Имя тебе искушение.

Дай мне

Больше, чем просто любовь,

Дай мне, больше чем страсть,

Что проходит, словно боль.

Я сгорю в огне, сгорю в тебе, пускай,

Я хочу стать пеплом, лишь познав твой рай, рай, рай.

Я закончил петь, но легкая мелодия струн еще пару минут заполняла помещение, и я видел, как окружающие разумные просто наслаждаться этим. Сидящие за моим столом охотники мыслями были где-то далеко, а Карита, положив свою голову мне на плече, тихо продолжала напевать припев. Лиса смотрела на меня таким взглядом, что я боялся того, что мы не дойдем до нашей комнаты и меня это чертовски радовало.

— Я понимаю, что эту песню ты адресовал лишь Лисе, но желание во мне ты пробудил, — улыбнулась Карита.