Поиск выхода

И толпа, выстроившаяся встречать нас на въезде в поселок, вела себя ну никак не агрессивно, даже не настороженно, а наоборот, лучилась доброжелательным любопытством. Вообще-то видеть такую толпу рогатых (а было их там сотни три, не меньше), почему-то оказалось более привычным, чем общаться с тифлингами по отдельности. В большом скоплении народа многочисленные рога и хвосты просто никак не воспринимались. Кстати, в толпе хватало и представителей других рас, в основном это были люди, но встречались и орки, и даже десяток гномов. И все-таки других разумных оказалось гораздо меньше, чем тифлингов. К сожалению, в толпе мы увидели на удивление мало детей. Причем родители явно не прятали молодняк от чужаков, детишки всех возрастов шныряли в толпе, но их было мало.

Дядюшка Шелли впечатление производил, ничего не скажу, серьезное. Этакий солидный, невысокого роста, но крепкий, в летах, если на наши мерки, то лет пятьдесят, но Шелли вроде говорила, что ему больше шестисот. Были у него такая же, как и у девушки, грива русых волос, ясно, она, похоже, в мамашу свою пошла; такие же черные с серебряными прожилками рога, разве только немного побольше. И смотрел настороженно, как будто ждал, что мы сейчас всех убивать начнем. А у него за спиной виднелось еще несколько таких же, в возрасте, смотрели с каким-то напряжением, все с хорошо различимыми рогами и хвостами, что это у них обозначает принадлежность к старшим родам, я уже выяснил, то есть у всех этих тифлингов имелось не менее четверти демонической крови. Кто они, телохранители, советники? Нет, наверное, все же советники, охрану так демонстративно не выставляют, да и больно стары они для простых охранников. И еще, эти вот тифлинги оказались вооружены, у всех на поясе меч, такой же, как и у Шелли (она его кордом называла), и кинжал — дага. Остальная-то толпа была безоружной, только кинжалы у всех, но как я понял, это необходимый минимум, без ножей из комнаты никто не выходит, не то что из дома. Но вот военного оружия ни у кого при себе не имелось, а по понятиям тифлингов это означало, что здесь они чувствовали себя в абсолютной безопасности.

Шелли нас быстренько представила своему дяде и чуть ли не волоком потащила к себе домой. Причем с родственничком она явно перед этим о чем-то спорила, я стоял далеко и не расслышал, да и не ругались они в голос, просто разговаривали немного напряженно. А домик у тифлингессы оказался солидный, метрах в пятидесяти от дороги, не двух-, как подавляющее большинство, а трехэтажный. Сада от ворот было особо не разглядеть, но он имелся, тоже очень и очень немаленький. И вообще, домик выглядел шикарно, эдакий барский особнячок, вот только наружные стены так и оставили бревенчатыми, ничем отделывать не стали. Ну да, Гаррион говорил, что Шелли — девочка не бедная, но это были просто слова, а теперь передо мной предстало что называется осязаемое доказательство богатства. За те метров двести, что мы успели пройти от окраины поселка, я таких шикарных построек не заметил, все было гораздо скромнее. Интересно, а слуги у нее есть, а то ведь в этой громадине убираться надо чуть ли не круглосуточно, да и пожрать приготовить, постели застелить…

Н-да, похоже, есть… мама, роди меня обратно… толстый тифлинг… точнее, толстая тифлингесса, вышла из небольшой двери, совершенно не подходящей для такого домика ни по внешнему виду, ни по размеру, и остановилась, уперев руки в бока. Впрочем, дверь она вполне успешно перегораживала и до того, как растопырила локти. Эдакая тетушка с размерами сто двадцать-сто двадцать-сто двадцать… Хотя нет, наверное, поменьше. Причем ни размеры, ни вес не мешали ей весьма проворно двигаться. Похоже, женщина была сильная, очень сильная… Думаю, быка ударом кулака в лоб остановила бы…

Нет, не похожа на прислугу, отчаявшись ждать задержавшуюся у ворот Шелли, тифлингесса грозным воплем поторопила Лиимата. Глава клана тут же заторопился, суетливо закончил разговор с племянницей и в темпе свалил по своим делам. Н-да, а на тему силы тетушки я не ошибся, Шелли она сдавила так, что ребра у той затрещали, я хорошо расслышал. При этом тифлингесса громко сетовала, что девочка себя запустила и плохо кушала, и одновременно грозно поглядывала на нас, как будто это мы всем кагалом у девочки тарелки с едой отбирали.