Поиски

Сантилли опешил. Мальчишка столько лет упорно шел к своей цели, и теперь решил сдать назад только из-за того, что его другу пришла в голову дурацкая блажь. Да не умрет он без женщин! Боги, какие проблемы!

— Нет! Даже не думай! — решительно отказался герцог, — Не хочу! — как же тебя отговорить? — Не представляю тебя девушкой. Мускулистая накачанная леди….

Но ашурту банально закрыли рот поцелуем. «Меня соблазняют? — машинально сжимая объятия, ошеломленно подумал Санти и возмутился, — Меня? Соблазняют?!».

Это он всегда обольщал, я не наоборот!

— Санти, — прошептал принц, покрывая его лицо поцелуями, — пожалуйста.

— Лас, перестань. Не дури! Ласти, хватит! Все…. Ласти! Что ты делаешь?

Мышцы йёвалли как-то странно передернулись и зашевелились под руками Сантилли, друг до боли стиснул его, и ашурту стало жутко не по себе, но спазмы быстро кончились. Лас судорожно вздохнул, привыкая к прежнему телу и давно забытым ощущениям и стараясь не обращать внимания на слабость. Второе превращение прошло намного легче и не так болезненно. Только почему-то стало холодно.

Герцог прижал мелко дрожащего друга к себе, чувствуя, как в его грудь упираются два упругих полушария, провел рукой по спине, стирая пот и успокаивая. Тело было девичьим, тонким, хрупким. Ладонь Сантилли продолжила движение вниз. Со всеми положенными ему выпуклостями.

— Ласти, — герцог наклонился к уху девушки, щекой ощущая нежность кожи. А он, глупый, думал, что нежнее кожи, чем у принца, быть не может! Как иногда приятно ошибаться!

— Сейчас. Все нормально. Сейчас, — голос был мягкий и глубокий.

«Боги, я с ума сойду! Скажи еще что-нибудь, скажи!».

Сантилли не заметил, как начал целовать глаза, высокий гладкий лоб, аккуратный носик, уголки небольшого рта.

«Боги, девочка моя, как хорошо!».

Ласайента запрокинула голову, наслаждаясь его поцелуями и подставляя шею. Сантилли провел по ней губами, подхватил девушку на руки (легкая, как пушинка) и понес к кровати, продолжая целовать.

Принцесса обвила ашурта руками, отвечая на его поцелуи. Боги, Санти еще никогда не был таким нежным и таким страстным!

«Почему я раньше этого не сделал?».

Они упали на постель, продолжая целоваться, как сумасшедшие. Боги, зачем придуманы все эти мешающие влюбленным тряпки?

Сантилли провел рукой по обнаженному бедру и понял, что сходит с ума от блаженства и счастья. Что же дальше будет, если они только начали? Он прижался к своей единственной, такой желанной и любимой, такой страстной и податливой и окончательно осознал, как он безумно соскучился по женщине, по ее ласкам, по мягким изгибам тела. Герцог не заметил, как начал терять контроль, полностью отдаваясь жгучему желанию, совершенно не думая о том, что у возлюбленной это первая ночь, от которой так много зависит.

Нежные поцелуи становились все беспорядочнее, друг неожиданно сильно стиснул ее, и Ласти вскрикнула от боли.

— Санти, — прошептал она растерянно, — Санти.

Но ашурт словно не слышал, продолжая сжимать девушку все больше. Принцесса попыталась оттолкнуть его, уперевшись руками в грудь, но добилась лишь того, что герцог, окончательно потеряв голову, сдавил ее в объятиях. Ласайента охнула, поняв, что сопротивляться бесполезно и даже чревато. Йёвалли отвернула лицо в сторону, уходя от поцелуев, ставших жесткими, даже жестокими. Да что такое происходит с другом?! Боги, остановите его!

— Санти, мне больно! — вскрикнула девушка, когда герцог навалился сверху, — Санти, пожалуйста. Санти, остановись! — она заколотила кулачками по его спине.

Тщетно пытаясь вырваться, йёвалли еще сильнее разжигала желание ашурта. Ничего сейчас не осталось в нем от того внимательного любящего демона, каким он всегда был. Ничего!

«Не хочу! Не надо! Боги, сделайте что-нибудь! Мне больно!».

Она не смогла закричать, потому что герцог закрыл ей рот грубым поцелуем, терзая нежные губы, почти кусая их. Ласти не замечала, как слезы обожгли щеки. Она не плакала со своего шестнадцатилетия, как бы трудно и тяжело не было, какие бы обиды не переполняли ее. Быстрее бы все это кончилось! Боги, как же больно! Больно! Когда это прекратится?! Девушка почти задохнулась от боли и слез. Все уже? Это нравится женщинам? Такой должна была быть ее первая брачная ночь?

Герцог, наконец, затих, обмяк и сразу уснул, и йёвалли осторожно столкнула его с себя, боясь продолжения.

«Не хочу! Ничего не хочу! Как животное!», — с омерзением подумала она, впервые за все время отворачиваясь от друга.

Болело все: искусанные губы, тело, которое ашурт мял, не жалея, горел, как в огне, низ живота. Сантилли спал, уткнувшись в спину принцессы и положив на нее свою тяжелую руку. Ласти убрала ее, но герцог, что-то пробормотав, снова обхватил девушку и привлек к себе. Йёвалли замерла, боясь, что сейчас он проснется и все начнется сначала.

«Не хочу!», — горько подумала она.