Поиски "Озокерита"

жакет, она повесила его на руку. Вязаная сиреневая кофточка с короткими рукавами и серая юбка ладно

облегали ее стройную фигуру. Шла она легкой походкой, посматривая по сторонам на узкие полоски озимых

посевов, на делянки редкой, еще не убранной кукурузы. Таня миновала кукурузу, и взгляду ее предстала

картина, которая заставила сжаться сердце: на маленьком клочке земли дед в порванной длинной рубахе лямкой

тянул соху. Ему помогал подросток, маленькую грудь которого тоже перехватывала лямка. Соху придерживала,

стараясь помогать деду и внуку, седоволосая сухая старуха. Дед тянул, упираясь в землю полусогнутыми

дрожащими ногами, шатаясь из стороны в сторону Он часто останавливался, переводил дыхание, рукавом

вытирал пот со лба и снова налегал на лямки старческой грудью.

Как хотелось Тане подойти к ним, сказать, что недолго им осталось мучиться, Красная Армия идет…

Но Таня подавила в себе желание и, отвернувшись, прошла мимо.

Из-за кустов навстречу девушке вышли две пожилые босоногие украинки. Они тащили за собой тачку, на

которой лежали грабли и сидел чумазый малыш в рваной рубашонке. Женщины пристально поглядели на

нарядную девушку.

— Здравствуйте! — поздоровалась с ними Таня.

— Бувайте здорови.

Крестьянки осматривали Таню с ног до головы.

— Скажите, пожалуйста, как мне пройти в село Капитоновку?

— А це прямо, по ций дорози, а там буде шлях управо, так по тому шляху до Капитоновки недалечко…

Таня прошла мимо тачки. Чумазый малыш с любопытством посмотрел на девушку, а женщины

проводили ее неодобрительным взглядом…

Тане, собственно, и не надо было идти в Капитоновку, а спросила она об этом селе лишь для того, чтобы

лучше ориентироваться. Она направилась в сторону большой дороги, чтобы там встретить попутную немецкую

машину и добраться в город, к коменданту полковнику фон Трауту. “Интересно, как встретит меня брат

генерала, — думала Таня. — Оставит ли он меня у себя в комендатуре или направит в какой штаб. В городе

расположено управление резервов и снабжения группы армий “Юг”. Попаду ли я сразу в это управление? А

может быть, удастся познакомиться с генералом фон Швайгертом? Вот это было бы замечательно Уж в его-то

штабе обязательно, в первую очередь, появится “Озокерит”. А может быть, меня сейчас же этапом направят в

Германию, к “моему дорогому дяде”. Вот это будет плохо. Там я, конечно, работу найду, но как установлю связь

со своими? А как же тогда Андрей? Он такой хороший, сильный. Нет, я буду работать только с ним А может

быть, мне сразу выйти за него замуж, увезти его в имение барона

Шлемера и работать с ним под крылышком моего дорогого

дядюшки? А что если предложить такой вариант полковнику

Сергееву?” — Таня улыбнулась своим мыслям…

Между тем солнце поднималось все выше, припекало спину

и голову девушки, идти становилось тяжелей. Таня перешла не-

большую балочку, заросшую вишней, и направилась было дальше,

как ей пришла в голову заманчивая мысль: “Не полежать ли в этом

вишняке, не отдохнуть ли? Отдых освежит, и на шоссе я выйду не

так рано. Она возвратилась, зашла в вишни, выбрала чистую, густо

заросшую травой поляночку, расстелила жакет, сняла туфли — по

ногам прошла приятная истома — легла и моментально заснула.

На большую дорогу Таня вышла к полудню — свежая, румя-

ная. Ждать попутную машину ей пришлось недолго. По дороге шли

в сторону города три грузовика. Таня замахала жакетом. Машины

остановились. Девушка подошла к первой из них, строго осмотрела

шофера и молоденького лейтенанта, что сидел в кабине, рядом с

шофером, улыбнулась им, попросила по-немецки извинения, что за-

держала их. Потом объяснила, что ей надо попасть к коменданту

полковнику фон Трауту. Не будут ли они так любезны и не помогут

ли ей в этом? Она подала свой немецкий паспорт, затем документ,

где значилось, что она Берта Шлемер, следует в город Н. по весьма

служебным делам к коменданту полковнику фон Трауту и что всем

частям и службам надлежит оказывать ей содействие и помощь.

Лейтенант рыцарски распахнул дверцу.

— Мы к вашим услугам, — сказал он, поклонившись. Затем

помог ей забраться в кабину…

Немецкая комендатура занимала помещение торговой базы — высокий каменный дом с темными

подвалами и обширный двор с длинными складскими строениями. Весь этот двор был обнесен кирпичной

стеной, а с улицы закрывался высокими железными воротами. Подвалы и помещения во дворе гестаповцы

приспособили под камеры и одиночные карцеры. Сотни советских людей умирали в этих подпалах от пыток и

голода.

Комендант города, он же шеф немецкой жандармерии, полковник фон Траут сидел в своем кабинете,

развалившись в кресле и выставив свой мясистый живот, щурился на капитана гестапо Шмолла.

— И последнее, что я обязан вам доложить, — говорил капитан металлическим голосом, — это по делу

переводчицы Берты Шлемер. Я уже имею некоторые данные.

— Слушаю, — сонно промычал комендант.