Поиски правды о кануне Второй мировой войны

В этом же году вышла книга В.А. Невежина «Синдром наступательной войны. Советская пропаганда в преддверии «священных боев», 1939—1941 гг.», которая является систематизированным результатом его предыдущих исследований. На основе большого фактического материала Невежин пришел к выводу о том, что «Сталин не отделял национальных интересов страны от конечной стратегической цели — уничтожения «капиталистического окружения». На исходе 30-х годов большевистское руководство уже не рассматривало саму по себе «мировую революцию» в качестве главного инструмента для достижения этой цели. Миссию сокрушения враждебного «буржуазного мира» должна была взять на себя, по замыслу Сталина, Красная Армия»[77].

Особый интерес представляет специальная глава книги «Сталинские выступления 5 мая 1941 г.». Это не только речь Сталина перед выпускниками военных академий, но и его реплики и тосты на банкете, устроенном по этому случаю. Подлинный аутентичный текст речи Сталина неизвестен. В распоряжении исследователей имеется лишь запись, причем не только речи, но и сталинских высказываний, сделанная сотрудником Наркомата обороны К. Семеновым и выявленная в РГАСПИ. В настоящее время наиболее полная публикация подготовлена А.А. Печенкиным[78]. Так что обвинение, выдвинутое в 1994 г. историками А.Н. и Л.А. Мерцаловыми против немецкого историка И. Хоффмана в том, что он оперировал «предполагаемыми намерениями Сталина, его речью 5 мая 1941 г., содержание которой науке, к сожалению, неизвестно», лишено всяких оснований[79]. Сам же Невежин, завершая главу о сталинских выступлениях 5 мая 1941 г., делает вывод о том, что «для ближайшего же сталинского окружения все сказанное тогда «вождем» на торжественном собрании и на приеме (банкете) являлось не «мистификацией» и не «дезинформацией», а прямым руководством к действию»[80].

Однако значение исследования Невежина снижают непоследовательность и противоречивость выводов автора. Не стоило бы уделять этому обстоятельству особого внимания, если бы это не было доказательством обозначившегося отступления в историографии. Складывается впечатление, что Невежин боится того, что его поставят в один ряд с В. Суворовым, к которому он относится с очевидным предубеждением, непонятным потому, что на многие выводы и самого Невежина, и других современных исследователей предвоенного периода натолкнул именно «Ледокол». Не отметив положительных сторон этой книги, Невежин сразу же переходит к ее критике в худших историографических традициях: «...российскими историками было замечено, что В.Суворов (В.Б. Резун) слабо использует документальную базу, злоупотребляет домыслами, тенденциозно цитирует мемуарную литературу, которая сама по себе требует тщательного источниковедческого анализа, искажает факты, произвольно трактует события. Западные ученые также предъявили большие претензии к автору книги «Ледокол». Так, Б. Бонвеч отнес ее ко вполне определенному жанру литературы, в которой просматривается стремление снять с Германии вину за нападение на СССР»[81]. Досталось в этом контексте и тем западным исследователям, которые солидаризировались в своих выводах с В. Суворовым — Г. Гилессену, В. Мазеру, Э. Топичу, И. Хоффману.

С уже знакомым предубеждением Невежин относится также к книге «Другая война: 1939—1945». По его мнению, Ю.Н. Афанасьев необоснованно попытался поставить выступление Сталина 5 мая 1941 г. «в один ряд со сталинскими речами, якобы произнесенными на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 19 августа 1939 г. и на главном Военном совете 14 мая 1941 г.». Источник, на основании которого была сделана публикация речи Сталина на Политбюро 19 августа 1939 г., добавляет далее Невежин, «требует критического анализа». Сделав это дополнение, он посчитал необязательным упомянуть, во-первых, о том, что внимание к выступлению Сталина 19 августа 1939 г. привлек В. Суворов, во-вторых, что запись текста этой речи была обнаружена в Особом архиве (ныне Центр хранения историко-документальных коллекций) Т.С. Бушуевой и опубликована ею в журнале «Новый мир» в 1994 г. (№ 12), в-третьих, что анализ этой речи уже сделан В.Л. Дорошенко и опубликован в материалах научного семинара, посвященного пятидесятилетию разгрома фашистской Германии, состоявшегося в Новосибирске 16 апреля 1995 г., а затем переопубликован в книге «Другая война: 1939—1945». На все это нет никаких указаний не только в основном тексте книги, но и в прилагаемом «Списке использованных источников и литературы».