Поиски пропавшего без вести

— Уже? — торопливо спросила Ольга, чувствуя себя его должницей. — Мне идти?

— Пей кофе.

Ольга кивнула, склонилась к чашке. Кофе показалось ей тоже вкусным.

— Вот тебе адрес, прочти, понятно написано? А вот письмо, отдашь его матери. Положи в карман. Сегодня она должна быть дома. Если вышла в магазин, подожди на лестнице. Если я ошибся, и она на работе, то пройди до конца квартала, там двухэтажное здание, написано: АРХИТЕКТУРА. Мать там работает вахтером. Отдашь ей письмо и деньги, скажешь, что у меня все в порядке, только не рассказывай, как мы с тобой познакомились. — Андрей откинулся на спинку стула и расстегнув куртку и воротник рубашки, достал из-за пазухи обвернутый черным целлофаном объемистый сверток. — Вот деньги, спрячь.

— Куда? — заволновалась Ольга, оглядывая себя. Она вообще излишне суетилась и нервничала. Страх еще не оставил ее.

Андрей молча вынул из кармана куртки пачку российских рублей.

— Неси пока в руке. Найдешь ларек, купишь дешевую сумку или пластиковый пакет. Потом сядешь на семерку и доедешь до Дома Строителей. Это твоя остановка. Иди.

Ольга торопливо допила кофе и только тогда догадалась взять из стаканчика салфетку.

— Я пошла, — сказала она, вытерев губы, потом беря в руки пакет и поднимаясь.

— Подожди.

Андрей выглянул из кабинки. Рядом никого не было.

— Я хочу сказать: если тебя…ну…милиция может следить за домом. Если тебя поймают и спросят про меня…

— Что тогда? — затаив дыхание, спросила Ольга.

— Скажи все как есть. Письмо они все равно отдадут матери. Только не говори, где я сейчас, скажи, что не запомнила.

— Скажу.

Ольга замолчала, наклонив голову. В конце концов, Андрей ничем ее не обидел — если не считать того, что взял в заложники.

— Верь мне, ладно.

— Иди.

— Я все сделаю, как ты сказал.

— Возвращайся скорее.

— Да, я быстро. Я все сделаю.

Она быстро, действительно быстро, вышла из кабинки и почти побежала по каменным плиткам, которыми была вымощена вся площадка. Официанты, сидевшие за крайним столиком, удивленно вскинулись, и девушка-кореянка бросилась к кабинке. Андрей по-прежнему сидел спиной ко входу, уже застегнутый на все пуговицы, и, склонившись над столом, тянул кофе.

— Что-то еще хотите? — спросила девушка, потому что он не оборачивался.

— Пива, — сказал Андрей, продолжая глядеть в чашку.

Ольга купила в ларьке пакет с нарисованной на нем рекламой косметики и положила в него сверток. Она никогда не ценила деньги особенно высоко, может потому что у нее их никогда не было, поэтому сердце ее билось ровно, и боялась она только одного: разозлить Андрея.

Подойдя к остановке, она огляделась и тут подумала, что не знает в какую сторону ей садиться: в эту или противоположную. Тогда она решила спросить. На остановке стоял мужчина средних лет в рубашке и шортах, и курил сигарету без фильтра, то и дело сплевывая себе под ноги.

— Извините пожалуйста, скажите, — начала Ольга, сделав к нему один шаг. — Как я могу доехать до Дома Строителей.

Говорить она старалась вежливо, считая, что так говорят все в России.

— До Дворца что ли? — смачно сплюнул под ноги мужчина, а Ольге показалось, что — ей в лицо. — Садитесь на семерку и катитесь…

— Спасибо, — сдавленно выговорила Ольга.

— Не за что. Из республик что ли вылетела?

— Д…да.

— Вот твой динозавр, садись.

Подъехал автобус, на которым была написана цифра «7». Ольга подошла к ближайшей от нее передней двери и стала ждать, когда все выйдут.

— Чего встала, — хриплым голосом закричала на нее толстая женщина с повязкой на рукаве. — Иди назад. Деревня матушка.

Женщина была кондуктором, и Ольга послушно бросилась к запертой еще задней двери. Вот она открылась, и Ольга поднялась на ступеньки. Садилась она одна, и автобус сразу тронулся. Это был знакомый, почти родной «ЛАЗ». Многие сидения пустовали, и Ольга, пройдя вперед, села к окну. Изредка она отрывала взгляд от стекла и рассматривала пассажиров. Такие же, как и в Фергане и все-таки не такие. Одеты мужчины были в основном в футболках и шортах, а у нее дома носили брюки и рубашки. В шортах или бермудах были и большинство женщин, даже те, кому за сорок. Улицы же казались не чище, дома не новее ее родного города. Но все равно тут все было чужим. Воздух, небо, облака и солнце — все чужое. Какая там родная земля, родина предков — шкуру бы спасти, да невредимой остаться. Кто она? Где она? Найти мужа — и это сейчас казалось невероятным. Самой бы не потеряться без денег, без документов.

И ни разу Ольга не подумала взять этот сверток, лежавший в ее пакете, и предательством купить себе уверенность в завтрашнем дне. Она была очень несовременной, эта 22 летняя женщина.

Женщина-кондуктор подошла к Ольге, задумавшейся у окна, и тронула ее за плечо.

— Алло, деревня, деньги давай.

Ольга достала из кармана смятую бумажку и протянула ей, боясь, что этого мало, но кондуктор, сунув эту бумажку в карман, стала копаться в сумке через плечо, звеня мелочью.

— Куда едешь? — спросила она.

— В Дом Строителей.

— Через две остановке, не проспи, — и она протянула ей горсть монет.