Поиски такси

Тихий пьяница Володя из «Смены» погиб зимой девяносто четвертого. Ужасная смерть – его нашли в квартире, задушенного какой-то проволокой. Его собутыльник валялся с пробитой головой на лестничной площадке – на него все и списали. Володе около сорока тогда было.

Валера скончался – оторвался тромб, – едва ему перевалило за пятьдесят пять. Мы, друзья, подарили тогда ему на юбилей красивый кожаный портфель. Он его берег, так и не успел им попользоваться.

Андрюша К. в девяносто четвертом, давно уволившись из «Смены», зачем-то вдруг пожаловал в редакцию. В пьяном виде то ли выпал, то ли выпрыгнул в лестничный пролет с шестого этажа. Судьба его хранила – он весь переломался, но выжил. Долго лечился и восстанавливался. Завязал со спиртным. Пользуясь старыми связями, работал на дому. Несколько раз срывался, лежал под капельницей в Склифе. Наконец однажды развязал по-крупному и умер на собственной кухне, в окружении бутылок. Ему тоже немногим за полтинник перевалило.

Мне порой – не часто, но все-таки – становится обидно, что апофеоз моей алкогольной молодости пришелся на самые гадкие напитки: водку «андроповку», портвейн «три топора» и «жигулевское» пиво. И я так и не совершил, вместе со страной, массы гастрономических открытий: не познал вкус текилы… кальвадоса… бурбона… шнапса… Но эта идея быстро проходит, и, сидя на роскошном балконе в собственном доме в ближнем Подмосковье, я начинаю думать, что я все-таки гораздо счастливее, чем все те, что эти специалитеты отведали.

Даже если эти товарищи пока еще живы и здоровы.