Поиски в пути

– Мама, я честно высидел здесь, пока бабушка была у нас. Можно я уеду в Париж?

– Хорошо, я же обещала.

– Я позвал в Париж троих моих друзей. Денег у них у всех мало, можно они поживут в нашей квартире?

Он так и сказал: «В нашей». Действительно, хоть и записана на мне, но это наша с ним квартира.

– Хорошо, Пьер. Только следи, чтобы соседи потом не жаловались. Не шумите, не устраивайте там пьянку.

– Мама, все будет прилично, не волнуйся.

Он ушел, а я подумала: «Действительно, он уже совсем большой. Нечего ему со старушками сидеть в глуши».

Глава 8

05.09.18. Париж.

Скука. Это туристам кажется, что в Париже жизнь бьет ключом. Да, театры начинают готовиться к осеннему сезону. Но только начинают. Проходят первые спектакли, но публики мало. Я это знаю по прошлой своей парижской жизни. И откуда публике взяться? В школах, лицеях и колледжах начинается учеба. Родители заняты детьми. Приезжие вернулись в свои страны. Это у меня Пьер уже окончил учебу. Настоящая театральная жизнь начнется в октябре, да и то, только начнется, в ожидании ноябрьских полных сборов в театрах.

Полезла в сеть, посмотрела, какие постановки идут в театрах, не нашла ничего интересного. Переоделась, вышла на улицу. Наша квартира расположена в VII округе, на тихой улице Валадон, в полусотне метров от улицы Гренель. Место удобное: метро недалеко и во дворе есть стоянка для автомобилей. Звуки с улицы Гренель доносятся, но приглушенно. Вышла на Гренель, прошла квартал в сторону бульвара Тур Мобур, это полсотни метров, остановилась на углу улицы Кле. Вот сюда я убегала в конце 1999 года на свидание с Родриго, когда Франсуа отправлялся на лекции. Родриго ждал обычно за углом, на улице Кле. И потом мы либо уходили в кафе Le Petit Cler, на противоположной стороне этой же улицы, либо уезжали к Родриго, если у меня было много времени. Как давно это было, какая я была глупая. И не только потому, что предпочла недалекого франта доброму мужчине, солидному ученому. Потому, что, убедившись в никчемности Родриго, его изменах, призналась мужу в совершенном. Поставила его в глупое положение. Ведь ему почти сразу рассказал о наших встречах с Родриго один из приятелей Франсуа, живущий в соседнем доме и регулярно посещающий это же кафе. Франсуа легко мог бы убедиться в моей измене, но он предпочел сделать вид, что ни о чем не знает, надеялся, что мое увлечение пройдет.

И только после моего признания вынужден был мягко сказать мне, что каждый человек совершает ошибки. Но ради ребенка, ради нашего Пьера, стоит прекратить это, как он назвал тогда «заблуждение». А я встала на дыбы, сказала, что не могу так. Отказалась от всего и через два месяца уехала в Израиль.

Теперь я только пожала плечами. Ведь если бы я не уехала тогда, не встретила бы Игоря, не было бы у меня тех прекрасных дней, которые мы провели вместе. Прошла дальше по Гренель, дошла до сквера перед Домом Инвалидов. Хотела вернуться к станции метро «Латур Мобур», но передумала и отправилась домой. Но дома тоже нечего делать. Открыла дневник, теперь это мое постоянное прибежище.

16.08.11, четверг. Лимере.

Уехала вчера вечером Анна, осталась я в Лимере одна.

Даже Мариус стал реже заходить, ведь скоро сбор винограда, у него очень много забот. После обеда открыла дневник, думаю, что записать. Писать нечего. Такое впечатление, что и дальше мне нечего будет писать. Зря затеяла этот дневник, думала о нем, как о хранилище информации о моей жизни.

Нет, книгу воспоминаний не собираюсь писать, просто хочется сохранить для себя все самое интересное. А откуда взять это интересное, если жизнь серая и беспросветная? К тому же начала писать с двухтысячного года. А где мои ранние впечатления? Ведь что-то было со мной интересное в Питере, да и во Франции не все было мрачно, радовалась несколько лет свободе. Нет, не свободе отношений с Родриго, будь он неладен.

Сначала радовалась прекращению опеки матери, потом тому, что не нужно думать о деньгах, потом, после рождения Пьера, радость материнства. Но как это записать? Попробовала что-то написать на отдельных листках. Строчила о Питере с полчаса. Исписала два листа. Прочитала и порвала – серость и на бумаге остается серостью, хорошо, что не испортила страницы дневника. Кому нужны тогдашние мои переживания, мои мечты быть писательницей? Пора возвращаться в Париж.

05.09.18. Париж.