Поиски в темноте

Хильдебранд буквально лучился радостью и самодовольством и держался вызывающе, почти оскорбительно.

— Хорошая новость, — произнес Ратлидж.

Хильдебранд по-прежнему ждал; видя, что Ратлидж больше ничего не говорит, злорадно продолжал:

— Я выписал ордер на обыск. Мы найдем орудие убийства и чемодан, о котором вы мне так любезно напомнили. И когда мы их найдем, я арестую убийцу. Когда-нибудь видели, как вешают женщину? У них тонкие шеи, все заканчивается быстро.

Ратлиджу стало холодно. Он не знал, говорит ли Хильдебранд правду, или просто нарочно злит его.

— Хильдебранд, говорите толком, хватит ходить вокруг да около!

Хильдебранд охотно принялся загибать пальцы:

— Свидетели видели, как миссис Уайет подвозила жертву в Синглтон-Магна, хотя сама она это отрицает. Миссис Уайет не обрадовалась приезду мисс Тарлтон. Мне намекнули, что она ее ревновала. После убийства у нее была возможность заехать на ферму и смыть кровь — и никто бы ничего не заметил! Подручный не видел, как она уехала, и не слышал, как она вернулась. Там, на ферме, она и спрятала орудие убийства… Возможно, и чемодан тоже, зарыла куда-нибудь в сено или в сарай. Кто обратит внимание на старый гаечный ключ или молоток в таком месте, где полно всякого ржавого хлама?

— Почему вы передумали? — с трудом спросил Ратлидж. — Мне казалось, вы убеждены, что Маргарет Тарлтон убил Моубрей, приняв ее за свою жену!

— Ну да, я был почти убежден, учитывая улики. Но сегодня мы нашли еще кое-что любопытное. Я послал одного из моих подчиненных в Глостершир, где живут родственники мисс Тарлтон. Они очень огорчились, когда узнали, что она умерла, а не просто пропала без вести. Спросили сержанта, оставила ли она завещание, а ему хватило ума поехать в Лондон и все выяснить. Конечно, адвокат, старый дурень, не дал ему посмотреть завещание, но сказал, что мисс Тарлтон все оставила своему маленькому крестнику, сыну двоюродного брата. А свой дом она завещала Саймону Уайету. Вот вам и мотив! Возможно, мисс Нейпир и думала, что она помолвлена с Уайетом, но она была у него не единственной! Представьте, как они обе разозлились, когда он вернулся домой с женой-француженкой! А потом разозлилась его жена, когда выяснилось, что под одной крышей с ними будет жить его любовница!

— Я не думаю… — начал Ратлидж, хотя Хэмиш приказывал ему молчать.

— Вам платят не за то, чтобы вы думали. — Сам того не зная, Хильдебранд процитировал старого Боулса. — Вам платят за то, чтобы вы искали убийц. Предупреждаю, не путайтесь у меня под ногами, пока дело не будет закончено! — Он пружинистой походкой направился к своему автомобилю, стоящему у дома Трута. Глядя ему вслед, Ратлидж выругался.

* * *

Едва машина Хильдебранда скрылась за поворотом на Синглтон-Магна, как по той же дороге примчалась машина Нейпиров и остановилась у гостиницы. Ратлидж решил, что Бенсон приехал за Элизабет, но вдруг заметил, что рядом с шофером сидит мужчина.

Машина остановилась перед гостиницей, и Ратлидж заметил, как Бенсон показывает пассажиру на него. Пассажир кивнул и, выйдя, направился к Ратлиджу. Он сразу узнал это лицо с холеной бородкой. В Чарлбери пожаловал сам Томас Нейпир.

Подойдя ближе, Нейпир осведомился:

— Инспектор Ратлидж?

— Совершенно верно. — Ратлидж сидел за рулем и собирался тронуться с места, но заглушил мотор и вылез из машины, чтобы пожать протянутую Нейпиром руку.

— Томас Нейпир из Лондона. Мы с вами можем где-нибудь поговорить с глазу на глаз? — Нейпир огляделся по сторонам. — Может быть, на той скамье у пруда? — Сам того не зная, он выбрал место, где Ратлидж недавно допрашивал его дочь. Уток не было; поверхность пруда была гладкой, как зеркало, и в ней отражалось небо.

Они молча направились туда. Ратлидж молчал, ожидая, что Нейпир начнет разговор. Атмосфера делалась все напряженнее, что почувствовал Хэмиш.

— Я не доверяю дураку Хильдебранду, — буркнул Нейпир. — Сегодня мне позвонил поверенный мисс Тарлтон. По его словам, один из подчиненных Хильдебранда расспрашивал его о завещании Маргарет. В нем есть пункт, который способен причинить горе многим невинным людям. А также повредить памяти самой Маргарет. Я уже говорил с суперинтендентом Боулсом; он тоже не произвел на меня особого впечатления.

Они подошли к скамье. Нейпир сел и окинул Ратлиджа внимательным взглядом.

— Похоже, вы — человек разумный. Вы ведь воевали?

— Да, — ответил Ратлидж, повинуясь жесту Нейпира и садясь на другой конец скамьи. — Воевал. — Он ответил суше, чем собирался.

— Хм… Тогда вы, наверное, поймете, что я имею в виду. По-моему, Саймон Уайет балансирует на краю пропасти… Он мой крестник, и его судьба меня очень волнует. Война едва не сломила его дух, и он до сих пор так и не может оправиться. Я не уговариваю его вернуться в политику. Мне кажется, что сейчас ему, возможно, лучше заниматься своим музеем, пока он снова не обретет почву под ногами. Дорсет — тихое, целительное место; я знаю это по себе. — Нейпир говорил отеческим, заботливым тоном. Как будто и не было разрыва, вызванного женитьбой Саймона на Авроре.