Поиски знаменитостей

Сережка действовал быстро и решительно. Под его команду ребята добрых полчаса проделывали различные упражнения. В заключение он стал во главе колонны, крикнул: «За мной!» — и побежал.

Бегать по жаре неизвестно для чего — небольшое удовольствие. Но Сережка был непреклонен. Круг за кругом пробегали ребята по двору. Пот застилал глаза, Федька Крутиков окончательно запыхался, а Сережка бежал да бежал. Наконец, он пошел шагом. Ребята шумно дышали за его спиной, и он, переводя дыхание, отрывисто бросал на ходу.

— В игре… может… хуже будет… готовиться… надо… закаляться…

Когда ребята отдышались, Сережка заявил:

— Теперь будем работать с мячом. — Поймав вопросительные взгляды, он добавил, слегка смутившись: — Тренироваться, в общем. Володька, становись в ворота!

Володя Ступин, вратарь команды, натянул перчатки, бывшие предметом жгучей зависти юных вратарей Заречной стороны, поплевал на них и стал в ворота. В черной фуфайке и кепке с маленьким козырьком он походил на самого настоящего футболиста. Беда была лишь в том, что на эти внешние признаки вратарского отличия он обращал куда больше внимания, чем на то, как научиться ловить мяч. И не раз команда платилась неожиданным голом только за то, что Володька вдруг выкидывал такое, что просто дух захватывало. А мяч спокойно вкатывался в ворота…

Сережка продолжал командовать:

— Сейчас будем бить по воротам левой ногой. Федька, ты первый.

Федька Крутиков не торопясь вышел вперед и стал против ворот метрах в десяти. Володя Ступин катнул мяч ему в ноги. Федька шагнул навстречу мячу, неуклюже замахнулся левой ногой и ударил. В ворота полетели комья земли, мяч же тихо откатился в сторону. Долго смеялись ребята. Еще больше смеху было, когда Федька даже в мяч нагой не попал и чуть не шлепнулся. Рассердившись, Федька вместо того, чтобы бить левой, давка отправил мяч правой ногой в угол. Не ожидавший такого подвоха, Володька даже и шевельнуться не успел.

— Ты чего? — закричал Сережка. — Левая нога, как кочерга, а тренироваться не хочешь! Опять в игре мазать будешь, команду подводить!

— Ну, ну, — миролюбиво забормотал Федька, пятясь.

— Я что, я буду левой; только вам же скучно будет.

Ребятам, действительно, было скучно. Кто с безучастным видом сидел на земле, кто откровенно зевал — не все ведь привыкли вставать рано, да еще и зарядку делать.

Тренировка явно не получалась. А тут Федька заговорил:

— Не из-за чего стараться. Нас ведь десять? Десять. А одиннадцатого где возьмем? С других дворов к нам не пойдут. Они свои команды выставляют. А Славку…

Сережка, подумав, крикнул:

— Славку я играть заставлю! Вот увидите.

3

Тихо и пусто на дворе. Только в углу, где стоит большой ящик с песком, копошится несколько малышей. По футбольному полю неторопливо бродят сонные куры. На крыльце квартиры, в которой живет Славка, в холодке растянулся большой белый кот, предмет забот и обожания Олимпиады Владимировны. Сережка с удовольствием бы прогнал кота и сам сел на его место, в тень, но ему не хочется портить отношений с Олимпиадой Владимировной. Поэтому он сидит на солнцепеке и терпеливо ждет. «Мы уже тренировку провели, — думает Сережка, — зарядку сделали, а они спят. Окна то до сих пор закрыты».

Но вот одно из окон второго этажа распахнулось и в нем показалась Олимпиада Владимировна. Она наклонилась, отчего на многочисленных железах, вокруг которых были закручены ее волосы, вспыхнули солнечные зайчики, и позвала:

— Мурзик, Му-у-урзик! Кыса! Иди кушать.

Ленивый кот только сердито пошевелил кончиком хвоста.

Сережка ворчит:

— Пойдет он, как бы не так. Сама за ним придешь.

И, действительно, Олимпиада Владимировна появляется в дверях, ласково приговаривая, берет кота на руки и уплывает.

Вспомнив вчерашнюю беседу с ней, Сережка криво усмехается: обозлилась-то как! Раскричалась: «В грязи, в пыли, здоровье слабое!..»

«Не клюнуло», — неожиданно вспомнилось Мишкино выражение, и Сережке сразу стало весело. Да, сидит он, как на рыбалке. Там тоже терпение нужно. Высидел же он в прошлом году леща. Все ребята не выдерживали, плевали в темный омут и уходили на перекат ловить бойких голавлят. А он сказал, что выловит леща, и сидел несколько дней. Зато и лещ попался отменный, на девятьсот тридцать граммов. В магазин специально заходил его взвесить. Так что, если терпения набраться, то и Славка клюнет.

Наконец, Славка появился в дверях. Чистенький, в белой панамке, в новеньких сандалиях. Под мышкой у него была книга.

— Здорово, Славка, — бодро сказал Сережка, нагнав его за углом дома. — У меня к тебе дело есть.

Слава пробормотал что-то нечленораздельное. Сережка расслышал только слово «мама».

— О маме тоже разговор будет. Но больше о тебе. У нас, значит, такая ерунда получается: игрока не хватает, футболиста, в общем, левого полузащитника. А ребят больше нет на дворе, один ты остался. Так что придется тебе тоже мяч погонять. А то команду подведешь.

— Глупости какие, — Слава засмеялся. — Не захочу и не буду играть. Я не умею, да и мама ругается. Подумаешь, левый полузащитник. Нет, я не согласен.