Пойти туда...

Выждав, для верности, еще минут пять я повернулся к лесу и позвал жену. И вздрогнул от неожиданности, когда кусты в метре от меня расступились и невозмутимая Ольга, влекомая жизнерадостной овчаркой, попросила: «Не кричи, пожалуйста, я все прекрасно слышу». Видимо взрыв адреналина выжег дотла все мои чувства – я был пустым керамическим кувшином, только что вышедшим из печи для обжига, и вместо того, что бы всыпать супруге по первое число за непослушание, крепко обнял ее за плечи. Мы подошли к Витьке, пыхтевшему под нос русские народные выражения, которые при даме с высшим филологическом образованием он не мог пыхтеть вслух… А когда увидели во что превратилось колесо…

– ………. мать вашу. Или мне показалась, или это произнесла моя нежная женушка?

Наскоро обсудив создавшееся положение, мы решили не возиться, а проехать еще метров сто и свернуть на пригодную для ночлега поляну – менять колесо будем утром, ведь чтобы добраться до запаски все равно пришлось бы вытряхивать весь багажник.

Костер весело трещал, разгоняя темноту и полночную сырость. Ольга давно спала в палатке, а мы с Витькой сидели на шершавом бревне и молча приканчивали НЗ: пол литра медицинского спирта, изъятого из тайной ухоронки моей ненаглядной тещи. Разговор не клеился. Да и не о чем было разговаривать. То, что наше путешествие могло окончитmся, так и не начавшись, в комментариях не нуждалось. Черт, если так не везет сейчас… Но спросил я у Витьки совсем другое.

– Слушай, Курицын, я еще с утра хотел спросить: с какой это стати, ты Бога часто поминать стал? «Оборони царица небесная»… и т. д и т. п. В семинарию поступать случайно не надумал?

– Ты, Игорь, не смейся. Ты всегда смеешься, когда доходит до чего-то эдакого. Ну, сверхестественного…

– Ты только меня проклятием опять не пугай. На сегодня все лимиты моего страха исчерпаны.

– Как же испугаешь тебя. Ты с детства невосприимчив был. Один раз даже на кладбище заночевал. На спор. Два блока жвачки у меня выспорил. До сих пор простить не могу. У тебя вместо нервов канаты из твоей знаменитой суперстали.

– Ты мне зубы не заговаривай. Колись, говорю: отчего в религию ударился?

– Да разве ж я ударился… Я так потихонечку. Грехи замаливаю…

– А есть что замаливать?

– Есть.

– Расскажешь?

– Расскажу. Случилось это примерно года два назад. Есть у нас, у вольных археологов верные места. Если уж нашел такое, обязательно с прибытком вернешься. Одно из них – церковный закладной столб. Не знаю как сейчас, а раньше в каждой церкви при завершении строительства, в этом столбе оставляли нишу, куда состоятельные прихожане, помогавшие в возведении храма, приносили дары. В основном – деньги. Говорят, Александр III одной церкви пожертвовал около 3 килограммов золотых и серебряных монет. Их закладывают в столб и замуровывают. Вроде как, даже не церкви жертва, а прямехонько Богу.

– И что?

– И то. Если найдешь заброшенную церковь, то обязательно ищешь этот самый закладной столб. Вот я и нашел на свою голову. Были там медные и серебряные монеты XVIII века. Все же церковь деревенская, откуда там золото. Но и того мне хватило… Не скажу что громы небесные меня поразили, мор или язва, но что-то сломалось в жизни после этого случая. Разваливаться стал мой мирок. И так плохонький был, а сейчас…

– Погоди, не канючь. Работаешь? На хлеб с маслом имеешь? Семья есть? Здоровьем бог не обидел – вон какой бугай, бери и запрягай. Чего тебе еще надо? Миллион на блюдечке с голубой каемочкой, персидскую царевну в жены?

– Да что ты мне все про материю грубую. Душа у меня пятнами пошла, как у псориазника. Зудит, мочи нет, а не почешешь! Только что я тебе про душу. Ты все равно ни в бога, ни в черта, ни в тарелочки с пришельцами.

– А так же ни в снежного человека, ни в старуху Иер-Иер, ни в Черные шторы с Черной рукой. Вроде умный ты мужик, Витька, а такое иногда несешь… Душа у него, видите ли, чешется. Мыться чаще надо!!! Желательно с жидким мылом для интимных мест.

– Почему? – обалдел Витька.

– Да потому, что интимнее места, чем душа человека еще не придумали.

– А-а-а, – успокоился друг, – ну тогда давай по последней, и в школу завтра не пойдем.

– А куда пойдем?

– Запаску ставить с утра пойдем, тундра безлошадная. Сколько раз говорил тебе: бери машину, бери машину. Нет, ему, видите ли, в общественном транспорте лучше думается.

– Ага, как на ногу наступят, так мне сразу гениальные идеи в голову приходят.

– А иди ты со своими идеями…

– Уже в пути, – поднялся я.

– Ты куда?

– Спать, Витя, спать.

Сказано – сделано.

Проснувшись утром, я долго не мог понять, где нахожусь, и почему чувствую себя так, словно меня придавило упавшим шкафом. Первая попытка пошевелить затекшими ногами с успехом провалилась. После третьей, я, наконец, соизволил открыть глаза и посмотреть в чем причина моей временной нетрудоспособности. Может быть, проклятье уже действует? Однако ничего инфернального не обнаружилось. Причина же оказалась проста, как дворник дядя Коля из третьего ЖЭКа: наша чудная Альфа не пожелала, видите ли, спать на улице и мирно похрапывала, устроившись на моих многострадальных ногах.