Пойти туда...

И меня как бесчувственный манекен потащили обратно. На пол пути к избушке сопящая под моей правой рукой Асмир совсем выбилась из сил. Я еще в капище заметил, что ее шатает от усталости. Хотя казалось с чего бы? Ну, поскакала вокруг столба резного, покружилась… Для нее это семечки. А вот поди ж ты, скоро саму на руках нести придется. Об увиденном в святилище, я старался не вспоминать. Мало ли что может пригрезиться мужику, потерявшему два литра крови.

О том, как меня затаскивали обратно в дом и водворяли на лавку в моей памяти остались только отрывочные воспоминания. Окончательно я пришел в себя, когда Мураш вновь поднес к моим губам ковшик с живительным отваром. Только тогда я понял, как измучился от холода и жажды. Видимо мне стало чуть полегче, так как соломинка уже не понадобилась и полулитровый ковш я осушил одним духом. Не знаю, помогла жертва или питье, но вскоре пришло ощущение, что силы потихоньку начинают возвращаться. Только холод, казалось, решил навсегда поселиться в моем теле, вцепился зубами и не отпускал. Мураш искоса поглядывал на меня, помалкивал, а потом, поманив пальцем Асмир, вышел, негромко хлопнув скрипучей дверью. Девушка не заставила себя долго ждать и, кинув на меня странный взгляд, выскочила в ночную тьму.

Оставшись один, дрожа под трехслойным ворохом шкур, я пытался сосредоточиться и решить давно мучавшую меня загадку: почему разбойник пытался убить Велеслава, если его было приказано брать живым? Тут могло быть несколько версий. Первая: в той схватке я убил какого-то близкого ему человека – друга, сына, брата, свата…И он пренебрег приказом. Вторая: ему было просто лень со мной возиться. Рассчитывал взять тепленьким, а я еще и ползать оказывается умею… Третья – самая вероятная – сработал рефлекс. Раз бежит надо догнать и убить. Очень просто. И нечего голову ломать. Да какая мне разница, что он там думал! Жив, и слава богу. Вот только какому? Нежели Велесу? Значит, он все же простил измену Велеслава. Кстати, надо будет разузнать об этом поподробнее. Когда Велеслав очнется, как следует покопаюсь в этом вопросе…

Когда скрипнула дверь, впуская в тепло Мураша, я очнулся от незаметно сморившей меня дремы. Не знаю, сколько прошло времени, но согреться мне так и не удалось. Старый волхв должно быть тоже это заметил и, покачав головой, сказал:

– Однако, не отпускает тебя смерть. Придется еще одно средство испробовать. Сейчас в баню тебя сведу. Очистишься от скверны, а заодно и согреешься.

В этот раз у меня хватило сил на то, что бы повиснув на волхве самому переставлять негнущиеся ноги. Хорошо, что до бани идти было всего ничего. Взгромоздившись на полок в парной, по мере сил помогал Мурашу стаскивать с себя одежду. Боли в ране я по-прежнему не чувствовал, даже когда он оторвал присохшую к ней тряпицу с каким-то снадобьем.

– Ты грейся пока, а я пойду сменю припарку, – проворчал старый волхв, и плеснув квас на раскаленные камни, исчез в клубах душистого пара.

Какое-то время я блаженствовал, согреваясь и вдыхая хлебный запах кваса. Потом хлопнула дверь, но вместо ожидаемого Мураша передо мной из пара, как Афродита из пены, появилась Асмир. Сравнение с Афродитой возникло в моей голове совсем не случайно. Как и Пенорожденная, девушка была абсолютно голой. Вот тут-то дух у меня захватило не только от пара. Хотя, казалось бы, пронять наготой современного мужчину избалованного порножурналами, фильмами и сайтами, достаточно проблематично. Да, собственно говоря, я почти ничего и не видел. Парная освещалась нещадно трещащей лучиной, дававшей света ровно столько, сколько требуется, чтобы не промахнуться веником мимо тела. К тому же белый горячий туман ревниво скрывал от меня самое интересное. Тонкие смуглые руки сплетались надо мной в каком-то удивительном танце, мокрые волосы, прилипшие к соблазнительным округлостям, казались замысловатой черной татуировкой. Все остальное растворялось в во влажной клубящейся мгле. Асмир что-то напевала чистым звонким голосом. Слов я, естественно, не понимал, но догадывался, что речь велась обо мне.

Неожиданно ее руки опустились на мои плечи. Ощущение было такое, словно меня основательно обработали электрошоком. Повинуясь каким-то первобытным инстинктам, мышцы тут же напряглись, а сердечный ритм участился минимум вдвое. Прикосновения нежных пальчиков ощущались уже на груди, и явно не собирались на этом останавливаться. Окончательно обалдевший, я уже собирался изречь какую-нибудь глупость, но Асмир наклонилась, мягко прикрыв мне рот ладошкой, и сказала:

– Не противься. Такова воля Велеса. Сейчас я сосуд его силы, которая должна перейти к тебе. Только так можно вернуть тебя к жизни.