Поющая для дракона. Между двух огней

– Привет, – сказала я, остановившись рядом.

– Привет. – Он насупился и убрал руки.

В свете фонаря на щеках блеснули дорожки от слез, нос красный, а шапочка с помпоном съехала набок. Как он здесь вообще оказался?

– Ты с родителями?

– Нет. Я уже взрослый.

Ну конечно, взрослый.

Мальчик недоверчиво посмотрел на меня, но потом понял, что ругаться не собираюсь.

– Можно? – кивнул на Марра.

– Можно, – ответила я, и он снова принялся чесать виара между ушей.

Тот не сопротивлялся, видимо, почувствовал настроение и побежал поддержать. Осторожно, чтобы не спугнуть, опустилась на скамейку, подогнув под себя ногу. Все-таки сидеть зимой на улице – сомнительное удовольствие, даже если ты завернут в сто девяносто одежек. Одет ребенок, кстати, был нормально: в новенький теплый дутик, ботинки тоже хорошие. Да и живет, наверное, здесь поблизости.

– Как его зовут?

– Марр, – улыбнулась.

– Карн.

– Леона.

– Рад познакомиться, Леона. – Мне на полном серьезе протянули руку, и я ее пожала.

– Взаимно. Ты почему один?

– Я из дома ушел. – Карн нахмурился.

Ну супер. Родители, судя по всему, с ног сбились.

– Почему?

– Потому что у мамы теперь есть Эрл и ей не до меня.

– Эрл?

– Да. – Карн скривился. – Орущее бесполезное нечто!

Он шмыгнул носом и вытер его рукавом.

– У меня тоже есть сестра, – сказала, пряча улыбку.

– Она тоже постоянно орет?

Плотно сжала губы.

– Иногда.

– Ты ее тоже не любишь?

– Очень люблю.

Мальчишка насупился и сунул руки в карманы.

– А кого из вас мама любит больше?

– Мама не может любить кого-то больше или меньше, Карн. Она просто любит каждого ребенка так сильно, что словами не передать.

– Почему?

– Потому что сердце мамы самое большое в мире и там хватит места на всех. Просто если кто-то совсем маленький, с ним приходится проводить больше времени.

Карн опять шмыгнул носом.

– Замерз?

– Угу.

– Давай позвоним твоей маме и…

– Я телефон потерял.

Вздохнула. И что с ним делать? В полицию вести?

– Знаешь, как до дома дойти?

– Да.

Уже лучше.

– Через северные ворота, а потом пару кварталов до «Раффера».

– В высотке рядом с гипермаркетом живете?

– Угу.

Поднялась и протянула мальчику руку.

– Ну, пойдем. Проводим тебя.

Он поколебался, но все-таки доверил мне ладошку.

– Марр! – похлопала по ноге, и виар тут же подлетел, сделал большие глаза. – Я с тобой дома поговорю!

Карн хихикнул, пока я пристегивала поводок.

– А что он сделал?

– Команды не послушался, когда я позвала.

– Я не испугался. Совсем-совсем, правда. Не надо его наказывать. – Мальчик запрокинул голову и посмотрел мне в глаза.

– Не буду, – улыбнулась.

К северным воротам выводила аллея, где мы говорили с Рэйнаром и куда каждый день забирались с Марром во время прогулок. Карн уже начинал кашлять, поэтому я немного ускорила шаг, тем не менее подстраиваясь под шаг ребенка. Аллею нужно было пройти до конца, а потом повернуть направо на тропинку между деревьями. Мы почти дошли до поворота, когда Марр остановился как вкопанный и зарычал. Шерсть на загривке встала дыбом.

– Эй, ларрка!

Я дернулась, обернувшись на голос.

Микас Лодингер вышел из-за деревьев из темноты, рядом с ним угрожающими тенями выросли виары.

– Думала, я про тебя забыл? Упс.

Лодингер разжал руки, и две кожаные плети упали на снег. Угрожающее рычание перешло в оскалы, виары подобрались. Карн вздрогнул, испуганно попятился, я же сильнее вцепилась в поводок, чувствуя, как все внутри холодеет.

– Марр, тихо. Мик, давай поговорим. Ты же видишь, со мной ребенок.

– Поговорим, тварь?! – прошипел он. – Теперь ты хочешь поговорить? Ты мне жизнь сломала, ты в курсе?

Щелчок пальцев Лодингера, ухмылка на его лице слились со звериным рычанием и коротким яростным:

– Взять!

На мне таэрран.

Кричать бесполезно.

Это последнее, что мелькнуло в сознании перед тем, как виары бросились к нам.

Марр кинулся вперед, и я разжала пальцы, буду держать – только хуже сделаю. Запустила мобильником прямо в низкий лоб летящего на него черного виара. Попала, со смачным звуком тот втемяшился ему между глаз, а Марр вцепился зверю в загривок. Виар взвыл и рванулся в воздух, ударил лапами, целясь Марру в морду.

– Под скамейку! – крикнула Карну – любому виару нужно пространство для маневра, там он его не достанет – и со всей дури врезала в нос прыгнувшего на нас рыжего зверя.

Сжатым кулаком, до боли в костяшках и визга, полоснувшего по сознанию.

Рычание, вой, скрежет когтей. Марр с черным сплелись в клубок.

Рыжий потряс головой и пригнулся, пластом расстелился по земле. Подобрался.

Оттолкнулся и прыгнул, мощные крылья вспороли воздух. Обернулась к скамейке, но Карн застыл с открытым ртом, не двигаясь с места.

Прямо на пути стремительно пикирующего зверя.

Я бросилась к ребенку, закрывая собой. Последнее, что запомнила – оскаленную пасть и блестящие в свете фонарей когти. Удар сбил с ног, швырнул на дорожку, вышибая из груди воздух.

Но вместо вспарывающей тело боли услышала безэмоциональное:

– Замри, – и следом: – Назад. Отпусти. Ты – сюда. Стой.

Меня резко подняли на ноги, и я оказалась лицом к лицу с мужчиной.

Отдаленно знакомым… или не очень отдаленно.

– Эсса Ладэ! Эсса Ладэ, смотрите на меня.