Поющая кровь

Шимиеры издали оглушительный вопль, взметнулись к потолку, а затем бросились вниз, к полу. Они отчаянно врезались в стены и высокие книжные шкафы, переворачивая мебель, сбивая свечи, освещавшие комнату. Стужа подхватила одну из них, не дав огню попасть на шпалеры, и вжалась в угол.

Шимиеры выписывали круги быстрее и быстрее. Их черные субстанции начали таять и слились воедино, вращаясь все стремительнее с каждым ударом ее сердца, пока в середине комнаты не забурлила маленькая тугая воронка.

Стужа смотрела широко открытыми глазами, волосы дико развевались, одежды хлестали по телу. Она прикрывала свечу рукой, но буря раздувала огонь в голубое пляшущее пламя. Рядом на полу растянулся сбитый с ног Терлик, он изо всех сил сжимал меч и старался расстегнуть плащ, грозивший задушить его, так как воронка засасывала в себя красную ткань. Кела расплющило по противоположной стене, он безумно вращал глазами, выкрикивал проклятия, но слова его гасли в диком водовороте мощной энергии.

Книги и свитки летали по комнате, за ними два черепа, маленький столик — все, что могло летать, представляло собой смертельную опасность. Стужа прикрыла рукой голову и сжалась еще сильнее, дотянуться до Терлика она не могла.

Затем все закончилось, и, казалось, весь мир затаил дыхание. Воронка утратила свою силу и начала рассеиваться, а книги, кости, столы — все попадало вниз с громким шумом, с треском, хрустом и стуком. Когда улеглась буря, глазам предстала еле различимая влажная внешняя оболочка. Но и она быстро испарилась.

Стужа поднялась на ноги, поставила свечу — единственный источник света — на полку над своей головой и двинулась к сыну.

— Не подходи! — гневно завопил он, но в глазах его блестел страх. — Глупая женщина! Я знал, что ты уже близко, но не настолько. Ты со своим ручным псом, — он махнул рукой в сторону Терлика, когда роларофец встал на ноги, — вы все испортите!

Она шагнула к нему:

— Кел…

Его рука метнулась в карман платья и извлекла кольцо. Она не успела остановить его, и он надел кольцо на большой палец. Лицо его исказила исступленная ненависть, и он исчез.

Стужа рванулась вперед, но руки ее встретили лишь пустоту.

— Терлик, — крикнула она, — не дай ему уйти!

Тот сразу же, не задавая вопросов, пнул дверь. Она затряслась, с шумом хлопнув о косяк, но Стужа поняла: слишком поздно. Резко открыв дверь, она ринулась вниз по ступеням.

— Кольцо — это талисман, — бросила она на бегу. — Оно делает его невидимым для людских глаз. Вот как, оказывается, исчез он из моей таверны, когда за ним пришли солдаты Риотамуса. Наверное, точно так же он воспользовался этим кольцом и ускользнул от келедской армии, когда мы разгромили его войско у башни.

— Что же нам теперь делать? — спросил ее товарищ, бежавший следом.

— До сих пор мне не нужно было видеть его, чтобы привести нас сюда, — отвечала она. — Думаю, я и теперь смогу его найти.

Она поспешила назад тем же путем, которым они пришли, — через переднюю у главного входа и дальше во двор. Добежав до середины двора, она остановилась и схватила Терлика за руку.

— Он за воротами, — осторожно произнесла она. — Я его чувствую.

Ашур оказался рядом с ней. Кобыла же, подняв голову, только взглянула на них и продолжала щипать сорняки.

Стужа двигалась опасливо. Она чувствовала присутствие сына, но не могла определить его точное местонахождение. Он где-то там, за воротами, и двигается очень медленно.

Они задержались у ворот. Огромные створы стояли раскрытыми, как будто маня. Стужа обнажила меч, прижалась к холодному железу и очень медленно прошла через ворота. Сына нигде не было видно. Она подала знак, и Терлик с Ашуром присоединились к ней.

— Туда, — шепнула она, — но я не…

На короткое мгновение Кел обнаружил себя. Усмехнувшись, он обжег ее взглядом, повернулся и отступил за широкий ствол старого дерева.

— Он там! — закричала она и побежала вдоль крепостной стены. Но Кела за деревом не оказалось. Впрочем, он опять показался, на этот раз дальше у стены. Она бросилась догонять, лавируя между деревьями, перепрыгивая через кусты, отбрасывая в стороны ветви, так и норовившие угодить в лицо. Топот копыт Ашура раздавался за спиной. Боясь потерять из виду сына, она не решалась оглянуться назад, но знала и так, что Терлик бежит следом.

Двигаясь грациозно, как олень, Кел придерживал платье обеими руками. Внезапно он остановился и повернулся к ней лицом. Даже в темноте было видно, что глаза его горят безумием. Он запрокинул голову и дико расхохотался:

— Ты узнаешь это место, матушка? Помнишь его?

Она понимала, что нельзя слушать этот вкрадчивый, призывный голос. Нужно поразить Кела без промедления. Но это ее сын, и она опустила руку.

— Довольно игр, Кел, — резко сказала она. — Ты натворил уже столько бед.

Злобная улыбка расцвела на его губах. Он продолжал, как будто не слышал ее слов:

— Это кладбище, Самидар, моя дорогая матушка. Мы хоронили здесь своих солдат, дворецких, слуг. — Он улыбнулся еще шире. — Они по тебе очень соскучились. И хотят радушно поприветствовать тебя дома.