Поющая кровь

Два мятежника подняли тело Клеомена, взобрались на край колодца и перевернули старого жреца вниз головой. Подол платья скользнул вниз по лицу, и обнажилась немощная плоть старца. Когда Кел выдернул стрелы из тела, оно опустилось еще ниже. Кел стал резать его все тем же кинжалом, что он использовал для написания символов.

Атаме, догадалась она. Ритуальный нож. Она вновь попыталась освободиться от довлевшего над ней заклинания, испытывая ужас от того, что вознамерился сделать ее сын.

Кинжал мелькнул вниз и вверх, войдя глубоко в живот Клеомена. Кел сделал разрезающее движение и вспорол старика, как если бы это была свинья, готовая для разделки. Кровь, теплая и дымящаяся, хлынула вниз, оскверняя священный колодец Дакариара.

Гнев Стужи достиг нового предела, и из ее уст вырвался настоящий крик. Кел вздрогнул от удивления. Опустил руку в карман, спрятанный в левом рукаве, и извлек из него амулет. Тот вспыхнул от его прикосновения, и она почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Кел пошел к ней, скаля зубы.

Сияющая вспышка молнии осветила небо на западе, за ней сразу лее прогремел могучий гром. Тучи стали еще темнее.

Кел остановился на полпути, обратив внимание на небо. Его досада была очевидной, и он нахмурился. Еще один порыв ветра с воем пронесся по улицам, сметая начертанные им символы. Он свирепо выругался и поспешил к ним обратно, позабыв о ней.

Но она улыбнулась про себя; и эта улыбка внутри нее была полна ненависти и отвращения к сыну. Да, он имел над ней власть. Но в его колдовстве был какой-то изъян. Ведь ей удалось снять его наговор хотя бы на мгновение, этого хватило ей, чтобы вскрикнуть. Вот если бы она могла справиться с ним еще раз…

Кел второпях снова стал чертить символы, которые сдуло ветром, произнося нараспев заклинание. Те двое, на краю колодца, уже устали держать на весу Клеомена, но Кел не обращал внимания на их жалобы. Казалось, что в старом жреце уже совсем не осталось крови, но ее хватило Келу, чтобы смочить лезвие его атаме. Эти несколько драгоценных капель он разбрызгал среди символов.

— Выбросьте тушу и проваливайте, — приказал он двоим. Они грубо отшвырнули Клеомена в сторону и спрыгнули вниз.

Новый звук неожиданно возник в воздухе, высокая нота, которая заставила Кела вздрогнуть и в страхе посмотреть по сторонам. Затем послышался грохот, и еще раз. Ее сын чертыхнулся, поднял кубок, желая завершить начатое дело.

Но Стужа узнала этот звук и поняла, что означает этот грохот. Вот еще раз раздался грохот, и еще. Высокий трубный звук взывал к ней.

— Боги! — сердито воскликнул Кел. — Неужели этот проклятый город заколдован? — Он проорал приказ. — Посмотрите, кто это так шумит, и прикончите его. Пусть ему будет больно.

Краем глаза она увидела, как горстка мятежников бросилась по улице к конюшням. Поспешите, — мысленно напутствовала она их. — Поспешите, он прикончит вас, и вам будет очень больно. Освободите его, пока он не разбил стены.

Кел снова занялся колдовством. Он подошел к краю колодца, неся в руках чашу и кинжал. Он высоко поднял их и воззвал громким голосом: «Скраал, нинима а Так, сунима а Тимут о Сиякун, джамаль о анса Кел на'Акьян».

Она знала этот язык и знала это заклинание. Но откуда Кел мог его узнать? Он ведь мужчина, а мужчинам доступ к знаниям магических формул был закрыт. Ее сердце похолодело. Его колдовство было эсгарианским. И только эсгарианка могла научить его. И это было против Закона!

Небо раскололось. Зубчатая молния сверкнула в ночи. Гром чуть не оглушил ее. Полил сильный дождь, вмиг промочив ее насквозь.

Вновь послышался крик Ашура, заглушавший громкий треск старых досок.

Кел изо всех сил старался не обращать на это внимания. «Скраал, джамаль о анса Кел на'Акьян!»

Он перевернул кубок вверх дном, и в колодец заструился белый порошок. Кел отступил назад и стал выжидать. Столб огня вырвался из самой глубины колодца. Он стремительно поднимался высоко в небо, потрескивая и шипя, отбрасывая бешеные тени своим неистовым оранжевым светом. От жара стала лопаться штукатурка на передней стене храма, край крыши начал тлеть.

— Дамат, Шиними Скраал, Дамат? — ликуя, кричал Кел. Он подошел к бушующему огню с выражением исступленного восторга на лице, подняв вверх кулаки, сжимая кинжал в руке. — Дамат, Шиними Скраал!

Его голос потонул в громких криках и воплях. Группа его разведчиков бежала сломя голову, подгоняемая рядами других мятежников. Ашур преследовал их по пятам, издавая боевой клич, внушавший ужас. Единорог опустил голову и пронзил того, кто был ближе всех. Мощным движением он отбросил тело через плечо. При свете таинственного огня Кела она увидела, что черный рог Ашура поблескивает от крови.

Стужа не могла пошевелиться, но сердце ее подпрыгнуло.

Яростно затрещала молния, раздирая темноту.