Поющие пруды

И куда только этим вечером подевалась вся моя выдержка? Всегда считала себя человеком уравновешенным, рассудительным, способным держать эмоции под контролем. Но рядом с Егором это не работало. Я по-прежнему его не понимала. Не понимала, почему он то появляется, то исчезает; почему то обещает что-то рассказать, то молчит.

Глядя на него, я сознавала, что в настоящий момент расспрашивать его бесполезно. Он точно что-то знает, но не расскажет по каким-то своим причинам. Будет иронизировать, уводить разговор в сторону, или вообще молчать.

Не дожидаясь окончания танца, я резко выдернула руку и, развернувшись, зашагала в сторону выхода. Еще недавно мечтала о том, чтобы его увидеть, а сейчас внезапно захотелось побыть одной. Множество смотрящих на меня, ничего не выражающих лиц, все еще стояли у меня перед глазами. Я не понимала, что случилось на сцене, помнила все очень смутно, и это приводило в смятение. Вдобавок, от переизбытка волнений этого вечера слегка кружилась голова, и мне требовалось выйти из душного зала, чтобы глотнуть свежего воздуха.

Глава 14

У входа я заметила Марью – как мы называли Марию Викторовну, – разговаривающую с Анжеликой. Причем, Анжелика выглядела довольно-таки напуганной, а Марья улыбалась.

– Кровавая Мэри, значит? – услышала я приглушенный голос учительницы.

– Не выдавайте нас, а? – сделав «бровки домиком», попросила Анжелика. – Мы же чуть-чуть совсем…

Марья покачала головой, отчего всколыхнулись ее рыжие кудри, и со смешком проронила:

– Ладно уж, не выдам. Только больше никому не попадайтесь и не разносите коктейли так открыто. Марина! – без перехода окликнула она, заметив меня. – Тебе нехорошо?

Видимо, выглядела я не очень.

Я замечала, что с того памятного урока английского, на котором у меня впервые случился приступ, Марья то и дело внимательно на меня поглядывала. Беспокоилась.

– Все в порядке, – заверила я. – Просто душно здесь…

– Это точно! – подхватила Анжелика. – Пошли, я с тобой постою.

Вообще-то я планировала просто выйти в коридор, но Анжелика буквально потащила меня к лестнице. Спустившись на первый этаж, мы вошли в женский туалет, где она достала из сумки сигареты.

– Анжелик… – страдальчески протянула я. – Я хотела свежим воздухом подышать.

– Да я быстро, в форточку, – пообещала она, ловко взобравшись на подоконник.

Только сейчас я заметила, что на ней надета белая, похожая на мужскую рубашка, темные штаны и красный галстук. А в руках – черный блокнот с надписью «Death note». Наверное, косплеила персонажа из своего любимого аниме, о котором постоянно говорила.

Кап-кап-кап…

Капающая из крана вода звучно ударялась о раковину, притягивая мой взгляд. Пока Анжелика стояла, высунувшись на улицу, я, прислонившись плечом к кабинке туалета, неотрывно смотрела на падающие капли. Поймав себя на том, что снова впадаю в какое-то странное состояние, тряхнула головой. Подошла к раковине и, открутив кран, сделала несколько глотков. Постепенно жажда отступила, как и головокружение. Только ноги оставались холодными, словно я опустила их в ледяную прорубь.

В коридоре мы столкнулись с Киром и Ником, выходящими из мужского туалета. Судя по исходящему от них аромату, занимались они там тем же, чем Анжелика.

– А как же зож, спорт и родительские лекции? – поддела Анжелика Ника.

– Иногда и спортсменам хочется вкусить простых человеческих радостей, – парировал тот. – Ну что, возвращаемся в зал?

Глаза Анжелики, устремленные ему за спину, вдруг округлились.

– Ого-о, – протянула она. – Вот так костюм! Кстати, а кто это? Черт, точно надо или за компом меньше сидеть, или, наконец, очки купить…

Проследив за ее взглядом, я обомлела. Застыла, забыв, как дышать.

У лестницы стояло существо, которое лишь с большой натяжкой можно было принять за девушку. Я уже видела это белое, частично покрытое чешуей лицо – один раз в зеркале, и второй в школьном коридоре. Только в прошлый раз она ползла, а сейчас просто стояла на кривых ногах и смотрела ничего не выражающими, подернутыми белой пеленой глазами. Глазами на выкате, как у рыбы.

Кап-кап-кап…

Тяжелые, стекающие с нее капли со стуком ударялись о пол. В темных, достающих до пояса спутанных волосах виднелись зеленые островки тины, белая рубашка до колена – или, правильнее сказать, сорочка? – частично облепляла такое же белое, практически до синевы тело.

Кажется, никто кроме меня не понимал, что это – не человек. Не школьница, вырядившаяся в костюм для Хэллоуина. Как обычно случалось в подобные моменты, время как будто растянулось. Мои окончательно заледеневшие ноги словно засасывало в невидимое болото, лишающее меня подвижности. Так бывает во сне, когда хочешь бежать – и не можешь. Хочешь кричать – не получается. Только запах… въедливая сладковато-горькая вонь забивается в ноздри, вызывая первобытный ужас.

– Кто-то из деревенских, наверное, – не слишком уверенно предположил Ник. – Кажется, это Анька из параллельного…

Никто не подтвердил, но и не опроверг его предположения. И никто не сдвинулся с места, не спеша идти в направлении лестницы.

– Ребята! – внезапно раздалось за нашими спинами.