Поющие в коровнике

Может быть, это сделали не Костян с Лимоном, а какие-то другие люди? Однако, насколько я поняла, других людей у Виктории Сергеевны не было. Даже убедившись, что эта сладкая парочка никуда не годится и делает глупость за глупостью, она поручает им самую главную часть операции. Если бы у нее был выбор, она вызвала бы других людей.

И уж точно она не успела бы найти других, более толковых и профессиональных исполнителей за те час-полтора, что прошли с момента моего побега до того, как на дороге нашли обгоревший остов машины и мертвую пассажирку…

С другой стороны, я-то что переживаю? Костян с Лимоном теперь долго будут отдыхать на нарах, им не до меня. Виктории с ее муженьком тоже – не зря они так торопились. А больше обо мне никто и не знает. Так что я могу выбросить все случившееся этой ночью из головы и заняться более насущными проблемами.

Я вздохнула с облегчением и перехватила искоса брошенный взгляд Слона – никак не могу привыкнуть именовать его Родионом!

– Еще долго ехать? – спросила я, чтобы нарушить затянувшееся молчание.

– Недолго, – коротко ответил Слон, – следующий поворот направо, и там совсем чуть-чуть.

Я вдруг забеспокоилась непонятно почему, вроде бы Слон сегодня давал мне много доказательств своих честных намерений, да и постоять за себя я могу. Немного подумав, я с удивлением сообразила, что мне неудобно, что я боюсь его стеснить. И вообще непонятно, с кем он живет, может, там куча родственников, и я сяду им всем на голову?

Вот интересно, раньше меня никогда не посещали подобные мысли! Наверное, это от усталости.

– У тебя там квартира? – продолжила я расспросы.

– Комната, – все так же коротко ответил он, и я расстроилась – точно, с родителями живет, вот они обрадуются!

– Наверное, родители будут недовольны… – протянула я.

Мы свернули на проспект и попали в здоровенную пробку. Слон затормозил и повернулся ко мне.

– У меня нет родителей, – спокойно сказал он, – они погибли тринадцать лет назад при аварии вертолета. Мы жили в Уфе, они были врачами, там в дальние поселки без вертолета не добраться. Ну вот, однажды и случилась авария.

– А как же ты? – тупо спросила я.

– Сначала меня в детдом отдали, потом я жил с теткой в Омске, в прошлом году она умерла, я продал квартиру и приехал сюда. Там, в Омске, цены другие, мне хватило только на комнату, – улыбнулся Слон. – Но ты не беспокойся. У меня сосед сейчас к матери уехал, можешь в его комнате расположиться, он мужик невредный, против не будет. А там что-нибудь придумаем. И вообще, я ночами работаю, так что можешь спать на моем диване.

– Сторожишь, что ли? – Я тут же прикусила язык – сторожа не ездят на хороших машинах и не одеваются в приличных магазинах.

– Я программист, мне удобнее дома работать, в офис хожу раза два в неделю, – пояснил Слон. – Еще о чем-то хочешь спросить? Давай, пока мы в пробке стоим.

– Хочу, – решилась я, – скажи… Родион, вот ты совсем другой, не такой, как мы… я же чувствую. Ты самостоятельный, зарабатываешь неплохо, можешь жить как хочешь. Зачем тебе наша компания, а? Ну что ты к нам прилип?

– Хочешь сказать, что я вам не подхожу? – Он помрачнел и отвернулся. – Рылом не вышел? Чурка из глубинки и все такое…

– Это мы тебе не подходим! – Я схватила его за плечи и развернула к себе. – Ну кто мы такие? Компания придурков и бездельников, вот кто!

– Однако… – усмехнулся Слон, – впервые от тебя такое слышу. Еще вчера…

– Это потому, что со вчерашнего вечера много чего произошло! – отмахнулась я. – И вообще, не перебивай, а то я собьюсь! Действительно, ну кто мы? Геша – балбес великовозрастный, институт бросил, живет на деньги родителей, пьет и кокс нюхает. Димыч, конечно, не такой дурак, вроде бы он что-то закончил и, кажется, где-то числится, но…

– Значит, Димыч тебя больше не интересует?

Ого, а Слон, оказывается, умеет ехидничать!

– А ты как думаешь? – Я прямо взглянула ему в глаза, отчего он притушил усмешку и спросил серьезно, что же такое со мной случилось прошлой ночью.

– Сначала ты расскажи, – сказала я, чтобы потянуть время, – я первая спросила.

Только я решила забыть обо всем, как о страшном сне, и вот, снова нужно копаться во всей этой сомнительной истории! С другой стороны, может, и неплохо выговориться соображающему человеку, авось что-то умное посоветует.

– Ну-у… – Он внезапно покраснел весь, даже уши стали малиновыми. – Ты не поймешь. Это – личное. С парнями мне и правда говорить вроде не о чем, да они меня и не интересуют.

– И на том спасибо! – оживилась я. – Стало быть, сексуальная ориентация у тебя нормальная. Это радует.

– Будешь вредничать, ничего не скажу! – насупился Слон.

– Ну, Родиончик, ну миленький! – Я погладила его по щеке. – Ну пожалуйста, а то я немедленно умру от любопытства! Чем мы тебя привлекаем? Тамарка напивается каждый раз в зюзю, Лизка – зараза, каких мало, я…

– А ты что? – прищурился Слон.

– Да я тоже не подарок, – честно ответила я, – у меня характер плохой, это все знают.

– Зато вы все красивые, – вздохнул он, – а я красивых девчонок люблю.