Поющие золотые птицы[рассказы, сказки и притчи о хасидах]

Раби Эфраим встретил посетителя радушно, выслушал его и с радостью вызвался помочь. «Отправляйся завтра поутру на рынок, и как предложит тебе крестьянин купить у него какую–либо вещь, покупай не задумываясь и о цене не торгуйся, а покупку свою вези ко мне, и тогда я растолкую тебе, что делать дальше», — сказал цадик арендатору и, провожая его, весело прибавил: «Бог тебе в помощь и не забывай, что хасид своего брата еврея в беде не оставит.»

Хоть уверенная речь цадика и приободрила арендатора, сомнений в душе должника не убавилось. Жена же его воспряла духом и, закрепляя первую победу над упрямым неверием мужа, твердо сказала ему: «Делай все, как говорит тебе раби, и увидишь, беда обойдет нас стороной.»

И поступил еврей по совету раби и по настоянию жены, то есть отправился на следующий день с утра на рынок, и, как и предсказал раби, встретился ему крестьянин и предложил свой товар — овечью шкуру, и цена ей — один золотой. Оторопел арендатор: зачем ему овечья шкура, да еще по такой неслыханной цене? Вспомнив, однако, наставления раби, не стал торговаться, а достал из кармана последний золотой и вернулся с покупкой домой. Досаду свою выместил на жене: «Последние деньги отдал за этот товар, а что прикажешь с ним теперь делать, дорогая женушка?» А жена ему в ответ: «Дорогой муженек! Вот сказал тебе цадик, что придешь утром на рынок, и непременно встретится тебе крестьянин–продавец. Так и вышло. Разве сам не видишь, что все исполняется по слову раби? И дальше так будет. Завтра же отправляйся к нему.»

«Отличная покупка», — сказал хасид арендатору, когда тот расправил на столе овечью шкуру, — «Помещик скоро празднует свой день рожденья, соберутся у него богачи и вельможи со всей губернии, и каждый со своим подарком. Вот и ты придешь поздравлять своего хозяина и подаришь ему эту самую шкуру, и все будет хорошо. А сейчас ступай по своим делам, и к вечеру зайдешь ко мне и заберешь свою овчину. Я же тем временем помолюсь за тебя, произнесу кое–какие благословения, да и вообще надо немного потрудиться над этой чудной вещицей», — закончил хасид наставлять совершенно сбитого с толку должника и дружески похлопал его по плечу на прощание.

Вернувшись вечером домой, арендатор в гневе швырнул на стол злополучный сверток и, как

всегда, обрушился на жену: «Твой праведник велит мне идти на день рождения к нашему душегубу–хозяину и нести ему в подарок эту грошовую крестьянскую овчину. Соберутся у помещика богачи и вельможи, преподнесут ему охотничьи ружья, лучшие ковры, породистых щенков и прочие барские подарки. И среди этой знати появится еврей с овечьей шкурой под мышкой. Да барин просто скажет, что я издеваюсь над ним и на месте убьет меня за испорченный праздник!» — сердится арендатор.

Горячая речь мужа ничуть не поколебала женщину, и та опять за свое: «Хасид творит чудеса. Если ты сделал первый шаг, делай и второй. Я верю, мы на пути к спасению.» Что ж, твердый характер смягчает судьбу. Арендатор остыл и послушал жену: как говорится, гнев любящих не долог.

***

Сердце сжималось от страха у бедного арендатора, когда приближался он к роскошному дому помещика. На тяжком этом пути то и дело мелькала в понурой его голове мысль: «Не повернуть ли назад, пока не поздно?» Но всякий раз из–за этой мысли выглядывала другая: «А что если и вправду раби творит чудеса?» Чтоб спастись, и маловер поверит в чудо.

В доме помещика слышна была музыка, громкие голоса гостей. Праздник начался. Слуга вышел на робкий стук в дверь, выслушал сбивчивую речь еврея, и, поняв наконец, что перед ним стоит еще один гость с подарком, он принял из дрожащих рук жалкий сверток и исчез в глубине дома, оставив еврея на почетном месте у порога. Несчастный должник молился про себя.

«Уважаемые господа, давайте–ка посмотрим, какой такой подарок принес мне на день рождения мой почтенный арендатор. Хитер, небось, как все его соплеменники и думает, что я долг ему прощу», — обратился к гостям виновник торжества, который не хотел упустить случай показать силу и власть над своим евреем. Благородные вельможи собрались вокруг стола, помещик развернул овечью шкуру, и все увидели подарок еврея. Лицо помещика побагровело от

гнева и, сотрясая стены дома страшным криком, он дико возопил: «Слуги, немедленно ведите сюда этого грязного жида! Каков наглец! Он насмехается надо мной. Вместо долга несет мне какую–то убогую шкуру. Дорогие гости! Сейчас вы увидите, как я застрелю на месте негодяя!» Гости воодушевились в предвкушении зрелища. Зачастую люди, собираясь вместе, готовы на жестокость, которой нет у каждого в отдельности.

Двое дюжих молодцов охотно бросились исполнять приказание. До передней, где стоял и дрожал бедный даритель, донесся из зала грозный рык хозяина. Несчастный услыхал бойкие приближающиеся шаги слуг и понял, что судьба его решена. «Вот какие чудеса творит наш хасид праведник», — только и успел с горечью подумать арендатор, а уж крепкие руки подхватили с двух сторон онемевшее от ужаса тело и поволокли бедного должника на суд и расправу.