Поющий колодец

-- То есть оно значит, что вам надобно вернуться. Назад, во времена, где людей вообще не было. Назад, в древние эпохи. Нечистый -- это христианское воплощение зла. Ежели хотите, это зло добропорядочное, бледная тень настоящего зла, седьмая вода на киселе по сравнению с чем оно было, а глядишь, и есть. Он достался нам из Вавилона да Египта, но даже вавилоняне и египтяне забыли, а то и не знали, что есть зло настоящее. Нечистый, скажу я вам, лишь жалкая кроха идеи, его породившей, смутный отблеск зла, какое ощущали давние люди -- не видели, а то и есть, что ощущали -- в те дни, когда высекали первые каменные топоры да носились с идей огня.

-- Так вы утверждаете, что зло существовало и до человека? Что духи зла не являются порождением человеческой фантазии?

Старик чуточку кривобоко, не теряя серьезности, усмехнулся.

-- И почему это люди возлагают всю ответственность за концепцию зла лишь на себя?

Томас вспомнил, как приятно провел тот вечер, посиживая на крыльце в тени падуба, болтая со стариком и потягивая бузинное вино. Эта беседа была не единственной, были и другие беседы -- в разное время, в разных местах, с разными людьми -- и слова этих людей привели к написанию короткой и не очень убедительной главки о том, что образцом для создания духов зла, которым поклонялось человечество, послужило зло первородное. Как ни странно, раскупалась книга хорошо, ее все еще переиздают. Все-таки она стоила потраченных сил; но удачнее всего то, что удалось выйти сухим из воды и безболезненно выкрутиться, ведь сам Томас не верил ни в черта, ни в дьявола, ни во что прочее -- хотя многие читатели этой книги не подвергали их существование никакому сомнению.

Угли дотлевали, бутылка изрядно опустела. Луна поднялась по небосклону, и ее свет смягчил резкие контуры окружающего пейзажа. "Ладно, -- решил Томас, -- завтрашний день проведу здесь, и поеду. Работа тетушки Элси завершена".

Оставив стул у костра, он отправился спать, и уже засыпая, снова услышал поскрипывание тетушкиной качалки.

Наутро, позавтракав, он снова отправился на гребень, к усадьбе Паркеров, рядом с которой во время своего первого обхода окрестностей задержался лишь ненадолго, чтобы рассмотреть.

Возле ямы погреба рос могучий клен. Томас палкой разворошил суглинок -- под поверхностью почвы обнаружился слой углей, делавший ее похожей на чернозем.

Неподалеку виднелись заросли розмарина. Сорвав несколько листиков, он растер их между пальцами, ощутив сильный запах мяты. К востоку от погреба доживали свой век несколько уцелевших яблонь. Ветки их были изломаны веиром, но деревья еще ухитрялись плодоносить, давая мелкие, похожие на дички, яблоки. Томас сорвал одно и впился в него зубами. Рот наполнился забытым вкусом -- теперь таких яблок уже не найдешь. Отыскались в саду и грядка ревеня в полном цвету, и несколько засыхающих кустов роз, покрытых дожидающимися зимних птиц алыми ягодами, и заросли ирисов, разросшихся столь густо, что их клубни выпирали на поверхность.

Остановившись возле ирисов, Томас огляделся. Давным-давно, больше века назад, его предок, пришедший с войны солдат, построил усадьбу -- дом, амбар, курятник, конюшню, закрома, овин и еще какие-нибудь строения, поселился здесь, чтобы стать землепашцем, пожил сколько-то лет, и бросил свою землю, впрочем, как и остальные жители гребня.

По пути сюда, завершая странствия, в которые отправила его прихоть сидевшей в поскрипывающей качалке крохотной чудаковатой старушки, Томас остановился в небольшом поселке Пестрый Лесок, чтобы расспросить дорогу. Двое сидевших на скамейке перед парихмахерской фермеров поглядели на него то ли с немым недоверием, то ли с беспокойством.

-- Гребень Паркера? -- переспросил один. -- Неужто вам надо на Гребень Паркера?

-- По делу, -- пояснил Томас.

-- На Гребне Паркера не с кем делать дела. Там никто не бывает.

Но Томас не уступал, и они в конце концов сдались.

-- На самом-то деле там один гребень, но только разделенный на две половины. Езжайте от поселка на север, там увидите погост. Не доезжая до погоста, сверните налево и окажетесь на Военном гребне. Дальше держитесь поверху. Некоторые дороги отворачивают, а вы езжайте по макушке гребня.

-- Вы говорите о Военном гребне, а мне нужен гребень Паркера.

-- Да все едино. Как Военный гребень кончится, пойдет гребень Паркера. Он проходит высоко над рекой -- спросите там по пути.

Так что Томас двинулся на север, и не доезжая до кладбища свернул налево. Дорога по гребню была далеко не первоклассной, просто проселок -- то ли ее не мостили, то ли мостили очень давно, а потом бросили, так что от асфальта почти ничего не осталось. Вдоль дороги тянулись приткнувшиеся на гребне мелкие фермерские хозяйства -сбившиеся в кучку полуразрушенные зданьица, окруженные скудными, истощенными полями. Завидев автомобиль, фермерские псы с лаем бросались в погоню.

Милями пятью дальше встретился извлекавший из ящика почту мужчина, и Томас подъехал поближе.