Пока бьется сердце

Очнувшись от воспоминаний, я поставил прицел на место и поспешил за товарищами.

День подходил к концу. Пора было возвращаться домой. Теперь Веневидов что-то не торопился сесть за руль, но ехать было надо.

Летчики- испытатели, окружившие нашу машину, не без интереса наблюдали, как мы готовились к отъезду. Мотор почему-то не заводился, несмотря на все старания Ивана. Советы сыпались на нас со всех сторон, но машина не хотела двигаться. Когда она наконец тронулась, один из летчиков-испытателей, веселый белозубый парень высокого роста (потом оказалось, это был Петр Стефановский), попросил разрешения сесть за руль и довезти нас до ворот. Веневидов любезно разрешил ему сесть в машину, но от услуг в качестве водителя отказался. Сначала машина шла медленно, потом все быстрее и быстрее, видимо, сработал закон инерции да и рельеф местности был весьма благоприятным. Зря пытался Иван сбавить скорость. Куда там! Хорошо хоть, что дорога была прямая. Эмка промчалась мимо оторопевшего часового и выехала за ворота. В ту же секунду где-то совсем рядом раздался выстрел. [8]

- Салют в честь вашего отъезда начинается, - заметил я.

- Это предупредительный выстрел, - спокойно объяснил Стефановский. - Следующий будет по машине, если не остановимся. Вчера я в этом убедился на собственном опыте…

Несмотря на все старания Ивана, эмка и не думала останавливаться. К счастью, я сообразил открыть дверцу, наш шофер Костя на ходу вскочил в машину и в тот же миг остановил ее. Второго выстрела не последовало. Опытной рукой Костя повернул эмку к воротам. Мы предъявили часовому свои документы, распрощались со Стефановским и двинулись в обратный путь.

Через несколько дней мы с Веневидовым снова приехали в институт ВВС. Клумба была приведена в относительный порядок и теперь уже огорожена аккуратным деревянным штакетником. Встретившийся нам комендант не пожелал ответить на наше теплое приветствие…

На сей раз испытания наших конструкций были проведены, и мы, не торопясь, направились к выходу с территории. У самолета СБ, стоявшего на поле, толпился народ. Летчики, штурманы, механики обступили начальника института Николая Николаевича Божанова и о чем-то спорили. Мы подошли ближе, потом перебрались в первый ряд.

- …Вот так и получается, - видимо, заканчивал разговор Божанов. - Заходят фашисты в хвост, и все. Стрелок-радист не просматривает заднюю нижнюю зону и отстреливаться не может…

Этих слов было достаточно, чтобы я понял: речь идет о том, как защитить хвостовую зону скоростного бомбардировщика.

Все, кто собрался возле СБ, оживленно обменивались репликами, вносили предложения, которые тут же отвергались как неприемлемые.

Начальник института дал высказаться всем желающим, потом заключил:

- Предложения, которые мы обсудили, к сожалению, нереальны. Вопрос остается открытым. Продолжайте думать. Не верю, чтобы не было выхода.

«Перископ, - мелькнула у меня мысль. - Вот где он может пригодиться!» [9]

Я посмотрел на Веневидова, и мы поняли друг друга с полувзгляда.

Попросив слова, я сказал, что у нас с другом есть соображения о том, как решить задачу.

- Мы примерно знаем, где и как должна размещаться конструкция, обеспечивающая прицеливание и стрельбу из пулемета в «мертвой зоне» самолета.

Слушали меня внимательно, не перебивая. Возражений не последовало.

Что- то прикинув, Божанов спросил, сможем ли мы представить часа через два, пока не разошлись члены комиссии, хотя бы предварительные эскизы конструкции. Нам оставалось только выполнять поставленную задачу.

* * *

Как правило, решение задачи не приходит по заказу - много сил и времени требуется на то, чтобы докопаться до самой сути вопроса. Правда, бывает и так, что на правильную мысль наталкивает случайность. Классическим в этом смысле стал пример с яблоком, наблюдая падение которого Ньютон открыл закон всемирного тяготения.

В тот раз нам с Веневидовым не пришлось долго искать решения. Быстро определив размеры пулемета, прицела и самолета, мы через два часа явились к ожидавшему нас Божанову.

- Товарищ начальник, задача решена.

- Ну что же. Давайте посмотрим, что вы тут придумали, - совсем неофициально сказал Николай Николаевич. - Идите сюда, поближе к столу, к членам комиссии.

Когда мы разложили на столе свои эскизы, Божанов молча углубился в чертежи.

Молчание продолжалось недолго - вопросы так и посыпались со всех сторон. Мы отбивались как могли, и, судя по всему, комиссия осталась довольна.

Решение было единодушным: приступать к выполнению конструкции.

- Что вам необходимо для дальнейшей работы? - спросил Божанов.

Мы с Иваном отошли в сторону - посоветоваться: самое главное - ничего не забыть, чтобы какая-нибудь мелочь не затормозила все дело.

Божанов терпеливо ждал. [10]

В последний раз мы проглядели намеченный список. Вроде все, ничего не упущено.

Николай Николаевич внимательно прочитал записку.