Пока был жив покойник

Толстячок открыл было рот, но посмотрел на сыщика и снова его закрыл. Он опустил руки и стал смиренно ждать, когда его наконец заметят. Эрик долго стоял на одном месте, оглядывая торчащую из земли арматуру, трубы, ямы, утоптанную землю…

Наконец он оторвался от строительного хаоса и наткнулся взглядом на товарищей. В его глазах появился злой огонек, и он пнул ногой камень.

– Нужно все здесь осмотреть. На всякий случай. Хотя я очень сомневаюсь, что мы найдем какие-нибудь следы. Почва практически каменная, а рабочие здесь все уже затоптали.

– Мы не думали, что обнаружим такую страшную находку, – пискнул толстяк.

– А вы кто? – повернулся к нему Эрик.

– Прораб…

– Вы в выходные тоже здесь не появлялись?

– Нет. А зачем?

– Хорошо, а сторож у вас есть?

– Конечно. Сейчас я его позову.

– Не нужно пока, – отмахнулся Эрик. – Пусть ждет около выхода. Мы здесь еще немного побродим.

– А я вам нужен? – наконец решился спросить толстяк.

– Нет, вы можете идти. Если что – мы вас найдем.

Человечка не пришлось долго уговаривать. Он подхватил свой портфель и быстро удалился.

– Что вы хотите здесь найти? – поинтересовался Голубев, стараясь не смотреть Эрику в глаза.

– Что-нибудь. Сам не знаю. Следы, обрывки бумаги, оброненные вещи… Кто-то же должен был его сюда привезти.

– Ну что ж, давайте посмотрим, – согласился следователь. – Я могу осмотреть следы вокруг ямы.

– А я пойду обратно и осмотрю дорогу, по которой мы сюда пришли, – кивнул Эрик.

– А я? – пискнула Мариша.

Эрик посмотрел на девушку невидящим взглядом, задержал его на ней на несколько секунд, но ничего не сказал, развернулся и пошел обратно к машине.

– Оставайся со мной, – прошептал Голубев. – Господин сыщик, по-моему, не в себе.

– Я не могу понять, что случилось, – сказала Мариша, недоуменно глядя ему вслед.

– Сам удивляюсь… Всегда такой выдержанный и вдруг – на тебе! Может, и он не такой каменный, каким хочет казаться?

– Не нравится мне все это. Вероятно, это как-то отразится на нашем деле.

– То, что отразится, это несомненно. Только я еще не понял – как.

– Одно ясно уже сейчас – Иванов не сможет свидетельствовать против Иры и Сергея.

– Никак не пойму, хорошо это или плохо! – Голубев потер лоб.

– Наверное, хорошо. Мы считали, что он расскажет о том, как Мальцев его избил. Теперь он не сможет этого сделать.

– Зато это сделают Скориков с другом и доктор из травмпункта.

– Думаешь, им поверят?

– Еще как поверят! Если бы на теле не было синяков – это одно. Но синяки есть, значит, Мальцев соврал. А это уже совсем другая история!

– А может, Иванов с кем-то подрался уже после того, как расстался с Ирой и Сергеем?

– Ага! В промежутке между тем, как уехали Мальцев с Ириной Михайловной, и тем временем, когда его увидел Скориков?

– Да, нестыковочка… – Мариша вздохнула. – Но все равно это пойдет им на пользу. Он не сможет рассказать, что слышал звук выстрела.

– Это теперь не имеет значения, – покачал головой следователь. – Достаточно того, что он был избит, а Мальцев соврал. Конечно, им было выгодно, чтобы Иванов молчал. Они же не знали, что Скориков все видел и даже отвез его к врачу.

Неожиданно лицо Голубева вытянулось, и он растерянно посмотрел на Маришу.

– Что случилось? – испугалась она.

– У меня появилась одна идея, и боюсь, что она правильная.

– Какая? Говори скорее…

– Мальцеву было выгодно, чтобы Иванов замолчал, так?

– Так.

– И он замолчал…

Голубев пытливо посмотрел на Маришу, и до нее стал доходить смысл сказанного.

– Да еще доктор обнаружил пулю в его спине. О чем это говорит?

– Не думаешь ли ты, что его убили Ира и Сережа? – испуганно прошептала она.

– Тут и думать нечего! Ведь ты подумала о том же самом.

– Вот почему Эрик был такой расстроенный, – протянула Мариша, глядя в сторону.

– Ты думаешь, он догадался об этом раньше нас?

– Конечно! Он сразу все схватывает. Вероятно, Эрик считал Иванова важным свидетелем в пользу Мальцева и Иры. Но его теория рассыпалась вдребезги!

– Давай прикинем, что у нас получается. Мальцев и Ира последними видели Колю живым. Они сами это признают. То же самое мог бы сказать и Иванов, если бы сейчас был жив. А возможно, и гораздо больше! Мы можем только догадываться, какими сведениями обладал Иван Иванович. Но если учесть, что Мальцев соврал, значит, Скориков прав относительно всего остального. Так что он рассказал ту версию развития событий, которая подтверждается доказательствами. В том числе и синяками на теле Иванова. Значит, Иванов действительно мог слышать звук выстрела. А это говорит о том, что Ира и Сергей соврали и в другом. Они действительно видели Николая последними, но, к сожалению, уже не живым. Осталось совсем немного, чтобы обвинить Ирину Михайловну и Мальцева в умышленном убийстве.

– Еще немного? Что ты имеешь в виду?

– Сегодня доктор извлечет из тела Иванова пулю, и мы сравним ее с пулей, которой был убит Николай. И если пули окажутся идентичными… – Голубев не договорил и отвернулся.

– То Сергея и Иру признают виновными, – медленно закончила Мариша.

– Точно, – кивнул Голубев. – Причем уже в двух убийствах – Николая и Иванова.