И в-третьих… Любое преступление рано или поздно попадает в специальные ведомости на столе Александра Дмитриевича. Как я уже сказал, должником кого-либо из представителей правящей элиты я становиться не хочу. Поэтому можно понять и тот факт, что вмешательство Александра Дмитриевича, который тут же постарается показать своё покровительство, и опять же отправит её на рудники, мне совершенно ни к чему. Так что тут, как ни крути, мгновенная смерть для девушки – это лучший вариант из всех возможных. Жаль, конечно… Молодая и красивая. Была… Но дурная. Я вообще не знаю того, как она могла выживать в нашем городе ранее? Ну, вообще-то, если так посмотреть, то можно было бы понять этот вопрос. Она выживала только за счёт того, что родилась в элитном районе, и всю жизнь там прожила. Её предвзятое отношение ко мне, как к жителю Трущоб, тоже можно было понять. Вот только, я не понимаю того, по какой причине она именно меня сделала виноватым?
Однако, теперь всё это уже не имеет значения. Девушка уже успокоилась раз и навсегда. Сейчас идущие вслед за ней, старательно обдерут её тело, и может быть даже надругаются над ним? Но… Она уже мертва, и ей всё равно. Следствие будет. Но найдут ли они тех, кто это сделала, вопрос уже не суть важен. Даже если впоследствии охрана найдёт кого-то, я имею в виду тех, кто ограбит уже мёртвое тело. То этот несчастный отправится на рудники, и не только за грабёж. За убийство тоже. Вы тут же скажете мне о том, что это несоразмерно его вине? Смешно… Вы вообще-то знаете, зачем они решили преследовать эту девушку в Трущобах? Чтобы познакомиться? Может быть для того, чтобы проводить Илону домой? Нет… Для того, чтобы её ограбить, изнасиловать, а потом убить. Иного в данном случае не дано. Да я знаю, что в Трущобах тоже живут молодые девушки и женщины. Но здесь есть свои негласные правила. Так как в сумерках девушки и женщины расходятся по домам, и по улицам не шастают. А в дневное время их никто не трогает. Есть такое правило среди трущобных крыс, как называют этих охотников за добычей… Там, где живёшь – гадить нельзя! А то, что эта девушка сама зашла туда, куда ей не следовало, так в этом вины трущобных крыс просто нет. В этом виновата она сама.
Я же в данном случае хотел всего лишь ещё раз переговорить с Петровичем. В первую очередь по той причине, что переживал за старика. Он действительно сильно сдал за последнее время. Сейчас, когда у нас не было особых причин к какой-либо торопливости, мы снова могли выпить чаю и побеседовать. Конечно, кто-то скажет, что это, по сути, просто бесчеловечно? Только что фактически убили живого человека молодую красивую девушку, и тут же сидим, чай пьём, и обсуждаем какие-то собственные жизненные проблемы? А что может быть другого? Жизнь продолжается. Мёртвые к мёртвым… Живые к живым… Сейчас же меня интересовала реакция Петровича на мои откровения по поводу корабельного кладбища. Сказать о том, что старик был удивлён, когда я начал ему постепенно излагать свои догадки по поводу глобальной ловушки на этой планете, а также и в отношении Содружества, да и других своих находок, это не сказать ничего. Старик даже про чай забыл. Он, открыв рот как ребёнок, удивлённо внимал моим откровениям. А я воспользовался этим, чтобы ополовинить его чайник, старательно наслаждаясь довольно приятным благоухающим напитком.
– Нет, если бы я не знал тебя… – Удивлённо почесал свою седую голову Петрович, когда я наконец-то замолчал, и решил дождаться от него ответа. – То я бы подумал, что ты просто фантазируешь! Но для этого нужна не только фантазия. Но и хотя бы какие-то основы, от которых ты бы отталкивался? Но откуда они могут у тебя быть? К тому же… Только что ты тут говорил на том самом интере. Я, конечно, ни черта не понял… Но чувствую, что это действительно