Пока это длится

— А Лоу знает, что ты флиртуешь с каждой привлекательной девушкой, с которой имеешь контакт? — спросила я, отчаянно пытаясь не звучать ревниво. Потому что я не ревновала. Нисколько.

— Черт, да, она знает, — ответил он. Растерянный взгляд в его бледно-голубых глазах изменился на понимающий. — Стой, ты считаешь что между мной и Лоу что-то есть? — он испустил громкий смешок, — Такого даже близко нет. Лоу помолвлена и совсем не на мне.

Что же делала помолвленная девушка, меняя его простыни и привозя ему полотенца? — Она ужасно услужливая, когда ты ей нужен. Ее жених об этом знает?

Кейдж ухмыльнулся. — Да, он знает. Когда у него появилась Лоу, у него появился и ее лучший друг. Мы с Лоу выросли вместе. У нас обоих были хреновые семье в более хреновой части города. Мы присматривали друг за другом. Мы были семьей друг друга. Она — моя единственная семья.

Мое сердце немного заболело от картины, которую он только что нарисовал несколькими словами. Два ребенка, у которых были только они. Никаких родителей, братьев и сестер, чтобы их любить. Я вспомнила милую улыбку Лоу и растерянное выражение, когда я нагрубила ей из-за простыней. Она, вероятно, подумала, что я — полная стерва.

— Оу, — ответила я. — Я не подумала. Я думала, что она одна из твоих многих девушек на побегушках.

Кейдж прорычал со смехом, — Пожалуйста, только никогда не говори об этом Лоу. Она же будет в своей рыжей ярости. — Он сделал шаг ко мне, и его дерзкая ухмылка вернулась. — Ты думаешь, что у меня есть девушки на побегушках? — спросил он.

Я подняла одну бровь и ответила ему такой же дерзкой ухмылкой, — Я знаю, что у тебя есть девушки на побегушках. У парней вроде тебя они все выстроены и ждут своей очереди.

Кейдж сделал еще один шаг ко мне, — Ты считаешь, что все обо мне знаешь, не так ли?

Я кивнула и сжала кулак, чтобы удержаться от того, чтобы потрогать его штангу на соске, когда он оказался так близко ко мне. Слишком заманчиво.

— Есть много чего, что ты не знаешь.

— Например? — спросила я, нуждаясь в том, чтобы выбросить из головы его сосок и живот, котрые были так близко к моим рукам.

— Например то, что я думаю, у тебя самые красивые чертовы глаза, которые я когда либо видел. Я слишком часто думаю о них. И то, что я рассказал Лоу о тебе. Я никогда не говорю Лоу о девушках. Они никогда не были достаточно важны. И эта воскресная ночь была лучшей чертовой ночью в моей жизни, даже если твоя пьяная задница вероятно ничего не помнит.

— Ох, был единственный мой ответ. Мое сердце так силньо билось в груди, что я гадала, мог ли он его слышать.

— Говоря о помолвленных девушках, — Кейдж поднял мою левую руку, мой безымянный палец был пуст. Я сняла его, когда напивалась и положила в сумочку. Носить кольцо Джоша, пок я пью шоты текилы и танцую в баре было неправильно. Я не надела его обратно.

— Есть много вещей, которых ты тоже обо мне не знаешь, — пробормотала я.

Большинство парней добивались бы большего. Но не Кейдж. Он лишь принимал то, что я говорила ему и не спрашивал о том, что я не готова была ему дать.

Сейчас грудь Кейджа была так близко ко мне, терлась о мою грудь. Я сдалась. Я ничего не могла поделать. Он только что сказал, что у меня самые красивые глаза, которые он когда-либо видел и что спать со мной было лучшей ночью в его жизни. Потянувшись я потерла большим пальцем маленькую серебряную штангу. Мускулы на животе Кейджа дернулись. Я приняла это за поощрение. Я медленно провела пальцем вокруг него. Его грудь начала подниматься быстрее с каждым быстрым вдохом. Зная, что я влияю на Кейджа дало мне странное чувство власти. Его прикосновение всегда волновало меня. Было приятно поменяться ролями.

— Ты правда любишь этот пирсинг в соске, не правда ли? — сказал он, как-то ближе к рычанию.

— Мммммм, я никогда его ни видела. Мне он очень нравится.

— Я не жалуюсь. Если он так сильно тебя очаровывает, тогда я сделаю еще один. Его дыхание было неровным.

Плохая девочка внутри меня, о существовании которой я честно не знала, наклонила мою голову вниз и посмотрела на него сквозь мои ресницы, лизнув его моим языком.

— Ах, черт, — прошептал он, но больше прозвучало как стон.

Воодушевленная его ответом, я разгладила свой язык и пробежала им вокруг его твердого соска.

Кейдж.

Ничего. Абсолютно ничего, что я когда-либо испытывал, не было таким жарким как Ева, облизывающая мой сосок, будто он был чертовым леденцом. Она сделала мой член таким твердым, что не было никакого способа, которым я собираюсь избавиться от этого состояния без небольшого облегчения. В этот раз холодной воды будет недостаточно. Я собирался найти серьезное приватное время чтобы вскоре действительно потрахаться.

— Могу я посмотреть, как тебе будут делать другой? — спросила она, уставившись на меня этими глазами с тяжелыми длинными ресницами. Черт. Что она только что сказала? Я не мог удержать ход своих мыслей

— Что? Удалось мне спросить.

Она начала оставлять небольшие поцелуи вокруг моей груди. — Могу ли я пойти с тобой, когда ты решишь сделать еще одно? — спросила она, ее губы рядом с моей грудью.