Пока я мертва

– Это войско мертвецов, – немного высокопарно отвечаю я, – Как будущей старейшине, мне удалось узнать об этом, – едко замечаю я, и зрачки моего фэльсара расширяются.

– Я никогда их не видел, но говорят, что это угасшие души, – он замолкает, опасливо оглядывая темные углы.

Кто говорит, хочется мне заорать, но я сдерживаюсь. Если бы я могла, то рухнула бы в обморок, но мне как-то удается держать себя в руках. Я почти спокойна.

– И зачем им понадобился Матвей? – я покусываю верхнюю губу, и вдруг меня озаряет, спокойствие, как ветром сдувает, – А вдруг, из-за меня он в опасности? Если Безликий охотится на таких, как я, то, он мог, наверное, отправить этих палых на мои поиски,– от ужаса меня начинает трясти, – Все, кто мне помогают, могут…

– Девочка, ты рехнулась? – надменно произносит Артур, не давая мне закончить,– Причем здесь ты, – он окидывает меня взглядом с ног до головы, – Сейчас ты вряд ли можешь кому-либо навредить, даже комару, – на время это срабатывает, и я перестаю трястись. Человеческая реакция. Слишком живая. Слишком нормальная для такой ситуации.

– Он не берет трубку, – долетают до меня полные отчаяния слова Ирины, какого черта Матвей заставляет мать так волноваться. Почему я так переживаю? – Саш, а если они…

– Нет, – останавливает ее мужчина одним движением руки, дотрагиваясь до ее плеча. Этот жест заставляет меня отвернуться, – Не могут, – я верю ему, в его сильный и уверенный голос, – Я во всем разберусь, – заканчивает Саша. Такие знакомые слова… Где-то я их уже слышала… Это же…

Я разворачиваюсь на все сто восемьдесят градусов и спешу к Александру, успевшему выйти в коридор. Но не успеваю ничего предпринять. Да я бы и не смогла, когда несущая стена между соседями исчезает.

Из образовавшейся серой дыры ощутимо несет серой и отходами. Она становится все больше. Саша резко вскидывает голову, в этот момент, я отмечаю, что волосы у него на концах слегка завиваются.

Да, мне очень пригодится эта информация. В аду особенно.

– Ира, беги отсюда! – орет ей Саша, я слежу за фигурой женщины, она медленно пятится к входной двери. Вокруг нас начинают исчезать стены, они и до этого не отличались особой толщиной, но хотя бы были! Ира старается идти по твердому полу, устланному потертым линолеумом, как воздушный гимнаст. Но я уверена, скоро исчезнет и он.

Отвратительный запах усиливается. И я абсолютно не готова встречаться с теми, кто выйдет из этой дыры. Александр возится с небольшим расписным ларцом, в таком я раньше хранила свои украшения и пытается открыть замок.

Что он делает? Сейчас не время этим заниматься.

– Артур, сделай же что-нибудь! – накидываюсь я на своего фэльсара, его хрупкое тело кажется мне еще меньше.

Шансы, что я выберусь отсюда уже в виде призрака исчезают. Хотя, я могу переместиться в дом своего отца и находиться в безопасности, но что будет с матерью Матвея. Нет. Я так не могу, нынешняя я, на это не пойдет.

Что я потом ему скажу?

– Дай мне подумать! – бросает мне Артур, – Не отвлекай, – ну да, конечно, у нас еще куча времени, хочу я ему прокричать, но замолкаю, когда вижу, что мой фэльсар меняет окрас и становится нежно-голубого цвета. Его кожа переливается всеми цветами лазурита.

От удивления я открываю рот.

Над нашими головами проявляется небо, словно кто-то рисует его прямо на потолке. Небесная гладь с белыми барашками из облачков, проплывающих мимо нас. Прямо в квартире. Ничего удивительного. Это нормально.

Я уже ни чему не удивляюсь. Между фэльсаром и небом тянется световой луч ярко-белого света. До этого момента, я никогда такого не видела. Луч начинается прямо в небе, он не обжигает, как солнце, а поглощает черноту, не затрагивая нас. Дыра становится меньше.

– Что это? – ошарашено спрашивает Ира, – Это ты? – она обращается к Саше, прекратившему возиться с замком.

Ага, как же.

– Нет, – отвечает он спустя секунду, – Это «Небесный глаз».

Что еще за «глаз», мысленно закатываю я глаза, что вообще здесь происходит.

Я думала, что я со странностями, а оказывается, у Матвея еще больше тайн, чем у меня.

– Я на такое не способен. – Я слышу печальный отзвук утраченного в его голосе. Так говорю я, когда вспоминаю счастливые эпизоды своей жизни, – Нам кто-то помогает.

– Артур, ты слышал? – обращаюсь я к нему, – Ты не так бесполезен, как я думала, – шутливо ворчу я на него, но не могу к нему подойти. Свет становится все бледнее, пока луч совсем не исчезает. Я слежу, как возвращаются на места все перегородки, стены и потолок. Мой фэльсар еще секунду зависает в воздухе.

Черный цвет окрашивает обратно его тельце. Но что-то не так.

– Артур? – произношу я его имя, мой голос начинает дрожать, и я вскрикиваю, когда он падает вниз. Я не могу даже подхватить его. Не могу коснуться. Никто его не видит. Никто не видит меня. Артур неподвижно лежит на полу. Его глаза закрыты.

– Ты справился, мой малыш, – сипло говорю я ему, – Давай, поднимайся, – умоляю я его, склоняясь над маленьким телом, – Я ведь не справлюсь одна.