Пока я помню

– Да я уже понял, что я – идиот? К тому же бабочка…

– Что за бабочка?

Федор объяснил:

– Антон всегда ненавидел насекомых, а тут так нежно ее в воздух подбросил. Это не сразу в голову пришло, но не давало покоя весь вечер.

– В общем, твой друг давно умер, не сегодня утром.

– Он не умер, – прошептал Пошивалов. – Они все живы, пока я помню…

Он закрыл глаза и, не в силах сопротивляться наваливающемуся сну, поплыл в темноту временного небытия. Перед ним вставали дорогие лица – жены, дочки, Антошки.

«Они все живы, – беззвучно повторил Пошивалов. – Пока я их помню! И пока помню я – я сам живу!»

Он знал, что должен выжить, что у него на Земле и на десятках других планет еще есть много жен, дочек и друзей, пусть не его собственных, но всем им требуется защита. Потому что все люди – братья перед лицом куда более серьезной угрозы, чем свары между белыми или черными, христианами или нехристями. И даже те, кто пока этого не понимает, как большинство на Земле, рано или поздно поймут. А пока не поймут, он будет драться за них – везде, где нужно. Драться и помнить… И жить – пока помнит!..

Машина свернула на проселок, и теперь затрясло по-настоящему. Пошивалов слегка застонал сквозь сон.

Кирилл Францевич проверил крепление носилок и осторожно погладил забинтованный бок раненого:

– Спи, солдат, спи. Я тебе умереть не дам, у нас дел по горло!